Я буду сверху

– Потому что я тебя хорошо изучил, Лара, и вижу, когда ты что-то скрываешь. Тебе было известно больше, чем ты показывала, и я решил, что в такой ситуации ты начнешь говорить.

– Мерзковато, – сообщила я.

– Да ну? – усмехнулся Стас. – Ты появляешься спустя пять лет, ввязываешься в эту беготню за флешкой, на которой, между прочим, есть компромат на меня. Мне нужно было знать, за кого ты играешь.

– Узнал?

– Нет. Скажешь?

– Я играю за себя. И за Милку, – ответила я. Стас кивнул и добавил:

– Я бы не причинил тебе вреда ни при каких обстоятельствах.

– Верю, – согласилась я.

– И что теперь? Что будешь делать с флешкой? Все козыри у тебя.

– Ты можешь ее отнять, – сказала я, и не слукавила. Мы в доме вдвоем, не считая домработницы, Рамова и Милки. Последняя сопротивление оказать не сможет, двое других будут за Стрелецкого.

Стас криво усмехнулся и качнул головой.

– Нет, ты же знаешь, что не могу. И не стану.

– И почему же? – прищурилась я. – Разве не флешка была твоей целью?

– Она, – с досадой бросил Стас. – Но потом… Господи, Лара, почему ты приехала?

– Меня позвала Милка, я же говорила.

– Я не про это. Я вообще про другое…

Стас выругался, повернулся ко мне спиной, застыв возле окна. Неуверенно спросил:

– Когда ты уехала… Пять лет назад. Помнишь?

– Помню, – сглотнула я комок в горле.

– Почему?

– Я же говорила…

– Ты врала. Почему, Лара?

Я знала, на какой вопрос Стас хочет получить ответ. Но я не могла это произнести. Только не я.

Возненавидит ли он меня за мой испуг и слабость? Или своего отца за жестокость и самоуверенность?

Разве могла я так рисковать?

– Я… Испугалась, Стас. Испугалась ответственности. Подумала – а вдруг это все? Вдруг дальше будет хуже? Я хотела… Пожить одна. Понять, нужно ли мне это.

– Нужен ли тебе я?

– Да.

– Пять лет – долгий срок, чтобы это понять, – едко заметил Стас. Я кивнула, забыв, что он меня не видит, а потом вслух сказала:

– Да. Долгий. Но я поняла быстрее.

– Через сколько?

«Сразу», – хотела ответить я. «В тот же миг, когда бросила тебе в лицо слова о расставании».

– Через месяц, – солгала я.

– И почему ты не вернулась через месяц?

Я отвела взгляд в сторону.

– Знала, что ты не простишь.

Стас наконец повернулся ко мне, подошел ближе и улыбнулся.

– И ты была права. Не простил бы… Тогда – нет.

– А сейчас? – набралась я смелости задать главный вопрос.

– И сейчас – нет. Лара…

Он запнулся на мгновение, и продолжил:

– Я скучал по тебе.

Я ответила не колеблясь:

– И я тоже.

Мы сделали шаг навстречу друг другу одновременно, не сговариваясь. Я уткнулась лицом в его грудь, чувствуя, как быстро намокает ткань от моих слез. Стас гладил меня по голове, что-то шепча, но я не разбирала слов – улавливала только нежные, успокаивающие интонации, пока он вдруг отчетливо не произнес:

– … Люблю тебя.

Я стиснула руки у него за спиной сильнее, желая сделать так, чтобы он почувствовал то, что ощущала я. Всепоглощающую нежность. И отчаяние. Боль.

– Пойдем, – шепнул он, подхватывая меня на руки и неся в сторону своей спальни. Флешка по-прежнему была зажата в моей ладони, но потом я бросила ее, не глядя. Тихий стук о пол возвестил, что смертоносный кусок пластика укатился куда-то под тумбочку, но нам было уже не до этого.

Нам не было дела до всего мира в объятиях друг друга. Но кое-что все нужно было решить.

– Стас, – я обхватила его лицо ладонями, и прошептала: – Ты должен пообещать мне…

– Все, что угодно.

– Ты уничтожишь всю информацию, – задыхаясь от горячих ласк, промолвила я. – Всю, Стас. И на других тоже. Не будешь продавать ее Барсонову, чтобы стереть своих противников.

Это было бы честно. Стас воровал деньги вместе с Тагаловым, Топориным и Рамовым, и виноват не меньше их. У Стаса не было права решать, кто достоин выплыть, а кто – утонуть.

И у меня не было.

Стрелецкий прекратил осыпать мое плечо поцелуями, серьезно посмотрел на меня.

– Конечно, любимая, – произнес он. Я счастливо вздохнула, а Стас засмеялся. – Я же сказал: все, что угодно…

Глава 11

Утром я проснулась рано. За окном едва брезжил рассвет, но Стаса рядом со мной почему-то не оказалось. Ощущая себя обманутой, я отправилась в душ, а после, позаимствовав мужской халат, спустилась вниз.

На кухне Милка пила кофе, болтая с Марьей Семеновной. Завидев меня, сестрица заговорщически улыбнулась, подмигнула и молча пододвинула тарелку с сырниками. За молчание я была ей благодарна – все же обсуждать интимные вопросы в присутствии Марьи Семеновны мне не хотелось.

Но та разговор начала сама. Помявшись, женщина спросила:

– Лара… Что же, вы со Станиславом снова вместе?

Я пожала плечами, жуя нежный сырник, и добавила:

– Это вы у него спросите.

– А что, времени не хватило обсудить? – прищурилась Милка.

Я пнула ее под столом, напоминая, кто из нас старшая сестра, и пригрозила кулаком. Милка довольно хмыкнула, но благополучно закрыла рот.

– А где, кстати, Стас и Рамов? – забеспокоилась я, поняв, что в доме, кроме нас троих, никого нет. Марья Семеновна поспешила ответить:

– Так уехали они. Полчаса назад.

– А куда? – встревожилась я. – Не сказали?