Я буду только для тебя (СИ)

Оливия хотела посмотреть на веселье со стороны, но Дарья утащила её за стену и подмигнула:

— Лепи! Нечего стоять!

Налепив снежки, все приготовились. И… полетели снаряды, попадая то в стенку, то в зазевавшуюся персону, а то рассыпались веером, встретившись ещё в полёте друг с другом.

Азарт битвы захватил её: захотелось попасть в кого–нибудь после меткого попадания в своё плечо, который рассыпался холодным покрывалом и на лице.

Мгновенно стерев снег с лица, оставшийся пушистой каймой на ресницах, девушка подхватила его, сжимая в шарик.

Первое время посматривала на показавшихся парней из–за стены и бросала, но потом уже было не до этого.

С противоположной стены снежки летели градом, рассыпаясь снежным веером от прицельного попадания, и было впечатление, что число парней удвоилось.

Слишком град снежков был непрерывным и активным.

Она только успевала немного согреть руки своим дыханием — и опять в бой!

Смех, вскрики от снежного дождя и азарт битвы. Наблюдающие со стороны подбадривали, подсказывали, и некоторые, не вытерпев, бросались помогать

Игра набирала оборот, и натиск парней стал сильнее, и девчата скоро превратились в снеговиков.

Какие снежки? Оливия стояла по щиколотку в снегу, и ей казалось, что все парни только и стреляли в её сторону.

Чепец исчез с головы, не выдержав такого напора, плащ давно скинут, а снег забился под сюрко.

Когда–то заплетённая коса немного разметалась и скользила по груди как холодная змейка.

Лицо было мокрым от снега, но она чувствовала его жар, даже пушистые ресницы покрылись застывшими капельками воды.

Сквозь смех и снежки девушка поднимала снег, скатывала в шарик и бросала вперёд, понимая, что они проигрывают.

Ответный шквал снарядов заставил Оливию отвернуться и пригнуться, хоть как–то заслониться от холодного пушистого снегопада.

И услышала торжествующий крик, — их стену разрушали парни, развалив её своими телами.

Парни повалили девчат на землю, а те старались, смеясь, выбраться из плена…

Молодые люди крепко держали девушек и срывали поцелуи, требуя приз за победу.

Оливия даже растерялась, когда кто–то прижал её к своему телу и жадно поцеловал.

Поцелуй длился мгновение, но он был знакомый, родной, и она даже приоткрыла рот в ответ, но вдохнула холодный воздух.

Она не сомневалась, — это был Тимофей.

Очнувшись, она увидела девчат, ещё борющихся в снегу с парнями, а рядом с ней никого не было.

—Привиделось…, наверное, — прошептала Оливия.

Девчата выглядели такими же растрёпанными и мокрыми. И было, непонятно, от чего щёчки были у всех красными: то ли от мороза, а то ли от чего–то запретного.

За полночь они вернулись домой: весёлые, усталые и мокрые от снега. Маняша тоже не ложилась спать, дожидаясь их.

И с улыбкой встречала замороженные сосульки: на одежде висели комочки снега, от которых на пороге вскоре образовалась приличная лужа.

А утром на крыльце она заметила кузовок с леденцами на палочке, вспомнив свое детство, когда сами делали такие леденцы из сахара.

И девушка не сомневалась, что подарок оставил ей Тимофей. Прижав подарок к груди, она грустно вздохнула.

Постояв немного на крыльце, она отнесла гостинцы в дом, а сама направилась в сарай. Животные тоже ждали свой ежедневный подарок.

13

И вскоре завьюжила и закружила зима свои снежные карусели, подхватывая хлопья снега и кидая их на вышедшего путника на улицу.

Редко кто проезжал по улице в такую метель. Только пробегали до сарая покормить живность и опять в тёплый дом — греться у печки.

В такую погоду все сидели по домам, поглядывая в окна на белоснежную красоту, покрывшую землю.

Но вскоре пришлось вылезать на мороз, чтобы расчистить хоть немного двор.

Снег падал пушистыми хлопьями и уже забор был укрыт под толстым одеялом, а зима, насмехаясь, всё сыпала и сыпала снежинками.

И вскоре уже из окна остался маленький просвет для обзора улицы.

—Занесёт, ой, занесёт, — причитала Малаша.

—Иван, пойдём, покидаем снежок, — предложила Оливия. — Откидаем немного.

Выйдя во двор, она осмотрела двор, который они недавно чистили с сыном, но он опять был завален снегом.

—Траншея. Сколько снега, сколько снега! Уже некуда кидать, — промолвила Оливия, поглядывая на снежные сугробы вокруг дома.

Порадоваться бы такой снежной зиме, но если снег ещё денька два не перестанет падать, то кто их откапывать будет?

Взяв лопаты, они стали откидывать снег с чищеной территории. Дойдя до калитки, остановились, потому что упёрлись в сугроб высотой почти метр.

Вытянув шею, Оливия посмотрела по сторонам: на заснеженном пространстве крыши домов смотрелись, как шляпки грибов.

У соседей было видно, что Архип тоже воюет со снегом: комья снега летели в разные стороны.

Знали, что каждый чистит свой двор и должен быть хотя бы какой–нибудь простор, но картина слилась в одно искрящее полотно.

— Иван, давай попробуем прорубить окно в Европу! — рассмеялась она, стараясь подхватить верхний пласт снега, который сразу же упал на неё, обсыпая холодным потоком.

И они начали пласт за пластом продвигаться вперёд, но вскоре оставили затею: им оставалось только рыть подземные, нет — снежные ходы.