Я буду только для тебя (СИ)

Он сразу проникся доверием к этому человеку, который посвятил его в свою тайну.

Георг и стал впоследствии тайным советником тайной канцелярии, о которой никто не знал, кроме них.

Сначала он не понимал, зачем всё это, но Волислав привёл много исторических примеров из своего мира, и они уже тогда, тридцать лет назад, стали готовиться к худшему.

Подбирали надёжных людей, внедряли их во все структуры. Множество негласных агентов работало в каждом имении князей — «агентурная сеть» — так называл её Волислав.

И это время пришло, как и предполагал Волислав: борьба за власть.

Противостояние началось с отказа принять закон о прикреплении селян к деревне, а их уже к князю.

То есть, по словам Волислава, продвигался закон о крепостном праве.

Тогда–то Волислав аргументировано доказал пагубность такого решения и припечатал несогласием Триединого в этом вопросе.

Что сыграло? Его доказательства или решение Триединого, но закон не был принят.

А когда отец отдал ему всю власть, то тут сразу было заметно, что недовольство старшего сына такому решению выльется в борьбу за первенство.

Он немного ещё посидел и лёг спать, решив, после того, как отправит Оливию в Почай, наведается к старосте и вытрясет из него всё, что тот знает.

Только сон не шёл, и он позвал к себе девочку на ночь, которая скрасила его одиночество и помогла уснуть.

Он проснулся от стука. Открыв глаза, выругался:

—… проспал.

Открыв дверь, не успев, как следует, одеться, он увидел Оливию у своих дверей.

Она растерянно залипла на его голом торсе, а когда с постели поднялась его ночная гостья и стала одеваться, она от увиденного зрелища приоткрыла рот.

Затем быстро отвернулась и глухо спросила:

— Тебя ждать на завтрак?

— Да, я сейчас, — самодовольно ухмыльнулся он, наслаждаясь её реакцией.

То, что она увидела в первую очередь, ей понравилось, — это было заметно по её красным щёчкам и по взгляду.

Его ждали за столом, ожидая, когда подадут завтрак. В это утро в таверне было тихо, только девушки спускались вниз, громко переговариваясь между собой.

Затем стайкой покинули зал. Оливия понимала, что за девушки только что ушли, и одна из них была в постели у Георга.

Злилась ли она на него за такое поведение? И сама призналась, что да, злилась!

И не понимала причину такого внимания к нему. Особенно к его оголённому торсу, где выделялся каждый рельеф мышц. Упругий и соблазнительный, от вида которого она вспыхнула, как спичка, и отвернулась.

«И что я на самом деле? Краснею, как девица! То, что у него была интересная ночь — это естественно: он — мужчина, и у него возникает такая потребность. Я–то причём? И чего злюсь? Такое впечатление, что застала неверного супруга со своей подружкой. И не знаешь, как отреагировать: то ли разозлиться, то ли отвесить оплеуху? Да, а тело, что и говорить — привлекательное: так и манит прикоснуться… Гормоны, чёрт их дери!... Вдох и выдох, и успокаиваемся…»

И она вдруг осознала, что вид Георга вызвал больше эстетическое наслаждение, потому что сразу всплыли крепкие руки Тимофея, и её тело на это воспоминание ответило истомой.

И когда подошёл Георг, она уже спокойно на него реагировала, хотя он с интересом и каким–то затаённым любопытством поглядывал на неё.

Только по её спокойному поведению он ничего не прочёл на её лице и только усмехнулся.

Позавтракав, они направились на базар, где Оливия сразу неуютно себя почувствовала.

Она озиралась по сторонам и растерянно смотрела на людей.

— Оливия, что тебя смущает? — спросил Георг, когда она внезапно остановилась.

— Одежда, — прошептала она.

— Что одежда?

— Она отличается от нашей. Почему? — Оливия уже рассматривала себя.

—Так до вас, наверное, не дошли изменения в одеянии, — рассмеялся он.

— Такая разительная перемена! Здесь платья с воротничками и манжетами, и я видела даже жакет на женщине.

— Видишь ли, у великого князя появился портной, который диктует новые веяния в одежде, и это многим нравится. Мужчинам стало меньше снимать с женщины тряпок, — последние слова он прошептал тихо девушке в ухо.

Оливия подняла на него изумлённые глаза, а когда до неё дошёл смысл последних слов, она вспыхнула и укоризненно посмотрела на него.

— Они не слышали, — кивая на детей, ответил он.

Дети и впрямь были заинтересованы только базаром и с удовольствием рассматривали всё вокруг во все глаза, поскольку они впервые были в таком месте.

— С чего начнём? — спросил Георг.

— С одежды, — решительно сказала Оливия и направилась вдоль базара, рассматривая вывески.

— Надо же.., — она встала около домика, вывеска которого гласила:

«Салон одежды».

— Что тебя и тут удивило? – Георг уже веселился за её счёт.

Ему нравилась естественная, почти детская реакция Оливии на все новшества, которые она видела.

— Я как будто попала в другой век, где одежда, название лавок совсем другие. Такое впечатление, что это сон, — ответила она ему.

—Ты многому ещё будешь удивляться. Там, где ты жила, просто ещё не прижились новшества. Не все и не всё князья предпочитают менять в своей жизни, — спокойно ответил он, не спуская глаз с Оливии.