Я буду ждать (СИ)

Гарри удивленно посмотрел на профессора — еще несколько секунд назад тот держал его на прицеле.

Неужели это все? Зачем? Почему нельзя было просто поговорить, обсудить все…

Снейп сидел возле стола и протирал салфеткой широкое лезвие. В тусклом свете от фонарей на улице оно красиво блестело.

Гарри сделал пару глотков, поставил стакан на пол. Рядом лежал пистолет. Тяжелый и, возможно, еще теплый от прикосновения Снейпа. Гарри поднял его и взвесил в руке. Потом направил на профессора. Подтянул на себя рычажок.

Снейп замер.

— Вы боитесь, — сказал Гарри, перехватывая пистолет второй рукой, потому что он оказался тяжелее, еще тяжелее. Прицел колебался из стороны в сторону. Руки вспотели и задрожали.

— Стрелял когда-нибудь? — спросил Снейп.

— Нет.

— Начинать лучше с банок, — Снейп собрался встать, но Гарри взмахнул пистолетом и перехватил его, показывая, что готов выстрелить.

— Почему я? — спросил Гарри. — Почему из всех вы выбрали меня для своего розыгрыша? Для всех своих розыгрышей. Для издевательств. Почему мне бросили связку ключей? Из-за мамы?

— У нее были красивые глаза, — ответил Снейп. Он, казалось, даже не моргал — застыл неподвижно перед болтающимся в воздухе пистолетом. — Но еще у нее был недостаток.

— Какой?

— Тот же, что у мисс Грейнджер, — уголок рта Снейпа осторожно пополз в сторону. Как будто резкое движение могло спровоцировать Гарри.

— У Гермионы нет недостатков, — ответил Гарри.

— Неужели? Тогда почему ты позволил очередному мистеру Уизли дарить ей дешевые букеты и водить в кино на последний ряд?

— Вы так тщательно следили за Гермионой?

— Нет, — Снейп усмехнулся, — не за Гермионой. Умная, красивая девушка, с которой вы отлично ладите. Она понимает тебя, ты понимаешь ее. Но романа не вышло.

— Если вы про то, что я…

— Я про то, что иногда недостаток в глазах смотрящего, — Снейп аккуратно отложил нож и салфетку. Его ладони легли на колени.

Держать пистолет стало невыносимо тяжело. Почему об этом не говорят в фильмах?

— Так дело в том, что я парень? — Гарри попытался придать себе побольше смелости. — У нас половина университета — парни. Если приглядеться, так еще больше.

— Убери пистолет, — попросил Снейп. — Еще немного, и у тебя соскользнет палец. Будет сложно объяснить, что ты здесь делал.

Гарри подержал пистолет еще несколько секунд, из чистого упрямства, а потом убрал его.

— Я тебя хорошо понимаю, — сказал Снейп. — Наверное, психоаналитик назвал бы это извращенной формой нарциссизма, но я был тобой. С одним важным исключением — Дамблдору тогда я был не нужен. Никто не возился со мной, не отправлял выступать от лица университета. Я стал нужен, но это другое. Заваришь чай?

Уже выливая кипяток в чайник, Гарри очнулся. Он сделал все на автомате, не прибегая к помощи мозга. Встал, дошел до чайника, вытащил из шкафа коробку с заваркой. Снейп возился с вещами, изредка доносился глухой стук. Когда Гарри обернулся, сумки уже не было. За окном окончательно стемнело, часть фонарей в парке погасла.

— Разве все это не должно быть… по-другому? — спросил Гарри.

— Не знаю, — профессор сидел за столом и неторопливо пил чай из кружки.

— Так что мы будем делать?

— Оставь себе ключи.

Уходя из комнаты, Гарри пытался подобрать слова. Хотя бы одно слово. Фразу. Что-нибудь незаезженное, чтобы вышло не как в дешевой мелодраме. Но нельзя было подобрать ничего, подходящего случаю.

Попрощавшись со старичком-консьержем, он перешел на половину студентов. По дороге, вороша воспоминания, Гарри почувствовал на горле теплые пальцы, холод металла на виске, стойкий запах, оставшийся на ладонях от пистолета.

Рон спал. Гарри с тоской подумал, что не сможет рассказать Рону ничего из того, что произошло этим вечером. Гермионе? Может быть, через несколько лет, когда ее и Снейпа уже ничто не будет связывать. Ни предстоящие проверочные, ни экзамены. До тех пор придется держать язык за зубами.

Да и что он скажет? Наш профессор — убийца? Бред, никто в такое не поверит. Гарри и сам не до конца верил. Он считал Снейпа опасным, несмотря на отсутствие явных доказательств на занятиях, но не настолько опасным.

Нужно было переодеться и лечь спать. Гарри прошел в душевую, вооружившись полотенцем. Из зеркала на него смотрели глаза «как у Лили». Столько людей повторяло ему, что у него мамины глаза, это стало вроде дежурной шутки. Он не представлял себе, чем была для них мама, поэтому просто кивал и улыбался немного смущенно, как будто это была его заслуга. Снейпу, должно быть, Лили сделала много хорошего. Или плохого. Иногда он смотрел на Гарри так, будто собирался убить. Например, когда приставил пистолет к виску.

Он зачерпнул ладонями горсть воды и плеснул в лицо. Вернулся запах. Тот самый, напоминающий об опасности. Теплый металл.

Держать пистолет в руке было приятно. Может, ради этого Снейп и устроил спектакль? Чтобы Гарри понял, что такое — держать живого человека на прицеле? Если так, урок был чудовищно странным.

Гарри приложил ладонь к носу и втянул запах. Опасность… и власть?