Я бы на твоем месте

Они не сказали друг другу больше ни слова.

Закрыв дверь за бывшим мужем, Лена взяла мобильник и набрала номер:

– Привет, сын. Прости, сто лет не звонила… Нет, просто поговорить. Зайдешь в гости?

* * *

Когда Виктор вернулся домой, в комнате Тихона горел свет. Отец не стал заходить и проверять. Достал из шкафчика заветную бутылочку из дьюти-фри. Подумал – и нашел в аптечке цитрамон. Голова раскалывалась.

Заснул быстро, но, видимо, из-за адской смеси алкоголя с лекарством сон получился бестолковый.

Это опять была условная хай-скул из недавнего сна. Но теперь Виктор был не капитаном сборной, а его оруженосцем. А Джон, лица которого в прошлом сне Виктор даже и не помнил, оказался любимцем школы. Все смотрели только на Джона, по Виктору скользили взглядом.

Виктор попытался крикнуть: «Вы чего? Он самозванец! Это я тут король!», но язык прилип к гортани.

Виктор двигался, как запрограммированный, не прилагая никаких усилий. И наблюдал словно со стороны. Он знал заранее, как все будет. Вот самозванец Джон замечает Сюзи и направляется к ней. Сшибает с ног ботана (в этот момент Виктор с отвращением понял, что его рот сам собой открывается и хохочет).

Джон воркует с Сюзан. Обнимает ее. Запускает лапу ей под футболку.

Это было уже слишком.

Виктору пришлось напрячься изо всех сил, чтобы вскинуть руку и попытаться остановить Джона. Но тот с нечеловеческой скоростью развернулся и ухватил Виктора за запястье.

Виктор проснулся от острой боли – во сне он подвернул под себя правую руку. Ту самую, которую поймал в захват Ленкин муж.

Виктор включил свет и внимательно осмотрел запястье. На нем чернели пятна.

* * *

Жанна дописала свой ответ Лазуркину и удовлетворенно выдохнула. Текст получился обстоятельный, остроумный и закрывающий тему.

Она припомнила ему все. Когда-то давно Жанна была наивной дурочкой. Было ей двадцать три, она была самым молодым начальником отдела в растущей компании. Веселилась и влюблялась. Но в один прекрасный день выяснила, что беременна. Жанна никаких отношений строить не собиралась, но, быстро посчитав свой доход, поняла, что может себе позволить оставить ребенка. И все получилось бы, если бы не стажер Андрюша Лазуркин, который слил ее тайну директору. И директор отказался продлевать контракт.

Тогда она еле выжила.

Сейчас она уже не та. Она взрослая, много пережившая женщина.

Жанна перечитала свой крик души. Представила, как злится красавчик Андрюша, пробегая эти строки. Как ерепенится, сочиняя злобный и едкий ответ. Как она парирует еще более зло и едко…

И поняла, что надо делать. Не отправлять. Не лить воду на эту мельницу.

Жанна удалила свой злобный текст. Ей и так есть чем заняться.

Тем более что ее первый пост продолжал свое триумфальное шествие по интернету, а фото Арины в кимоно быстро затерялось в недрах фейсбука.

* * *

Виктор весь день прокручивал в голове разговор с бывшей женой. Сейчас-то он нашел правильные слова и правильный тон. То и дело возникала идея вернуться и договорить, добить, доказать, что это она виновата, Ленка, со своим муженьком-дебилом! Прос-то в тот момент Виктор растерялся… Нет! Разозлился! А кто бы не разозлился?!

А эта… мать называется! Ей говорят, что у сына серьезная болезнь, а она ржет!

Но что-то полезное она все-таки сказала… Виктор еще тогда подумал: «Да, надо узнать»… и тут же забыл.

Виктор вышел в зал, где бармен Коля объяснял прыщеватому молодому человеку:

– Без паспорта не продам!

– Да мне уже двадцать! – горячился прыщеватый. – Я менеджер! Просто у меня паспорт в посольстве!

– Супер, – соглашался Коля. – Как вернут – милости просим. И вообще, ты почему не в школе, менеджер?

«Школа! – обрадовался Виктор. – Точно! Ленка про школу упомянула! Даже если у Тихона гены бракованные, все равно кто-то его должен был подтолкнуть! Не я же!»

И он решительно отправился искать гадину.

* * *

Все перемены Тихон проводил поближе к директорскому кабинету. Санек, который оказался злопамятным, рыскал рядом, но устраивать потасовку прямо перед приемной не решался. Однако после третьего урока все-таки улучил момент, когда Тихону приспичило в туалет, и напал прямо возле умывальника.

Тихону повезло. Он пропустил всего пару ударов, когда дверь одной из кабинок распахнулась и оттуда показался физрук Геннадьевич, человек пожилой, но сильный.

– Та-а-ак… – сказал он тоном, после которого Санек даже не попытался оправдываться.

Весь следующий урок Тихон сидел как на иголках. Физрук увел Санька к директору. Это могло закончиться одним из двух: или Санек притихнет, или начнет настоящую войну против Тихона. Второй вариант казался более вероятным.

Санек объявился только в конце последней перемены. И сиял, как галогеновая фара.

– А Тихоня наш – голубец! – объявил он на весь класс.

Никто, кроме самого Тихона, не понял образного выражения Санька, поэтому тот пояснил:

– Ну голубой он! Гей! Нетрадиционное меньшинство!

Теперь одноклассники с интересом рассматривали Тихона, который пытался опустить голову как можно ниже, вжать ее в плечи.

– Да ладно гнать! – протянул кто-то.