– Ты не один? – замечаю женские сапоги у стены. – Ну ничего, разговор будет недолгим.
Предупредительно закрываю дверь на кухню, чтобы Володина телка нас не услышала. Придется быть максимально тихим. Жаль.
– Клим, что стряслось-то?
– Да ты присядь, Володь, – киваю ему на один из стульев, точно не он, а я здесь хозяин.
– А это не могло подождать хотя бы до обеда? – скулит он, опускаясь на стул и растирая ладонями лицо. – Мне так фигово.
Будет еще хуже…
– Володь, чем быстрее ты мне все расскажешь и покажешь, тем быстрее я уйду, и ты сможешь дальше спать.
Пытаюсь держаться из последних сил. Того, что я знаю, достаточно, чтобы воткнуть ему пару вилок в руку, но для начала придётся разыграть сценку «мы же с тобой друзья». Мне нужна правда, а под давлением он может утаить важные детали. Эта тварь хитрая… Но сейчас. В таком состоянии. Провести его будет несложно.
– О чем речь, Клим? Я не понимаю…
Занимаю соседний стул и упираюсь локтями в стол:
– Слышал, у тебя есть одно очень интересное видео. Я хотел бы глянуть.
– Какое? О-о-о… А-а-а… Ты об Анечке? – он растягивает рот в мерзкой улыбке. – Я думал, у вас все на мази после пятницы. Ты ведь ее откупорил?
Я бы ему голову сейчас откупорил. Как старую консервную банку тупым кухонным ножом.
– Так видео есть или это все развод? Снова живешь в своем выдуманном мире?
На лице Вовы напрягаются желваки. За ним немало грешков. Он любит лгать, приукрашивать или вовсе выдумывать всякую хрень, превознося свою персону, естественно. Еще в школе я как-то не слабо потянул его за язык. Уже даже не помню, в чем был прикол, но дразнили его тогда несколько месяцев. С тех пор он знает, что мне лучше не врать, потому что я все равно узнаю правду.
– Да не вопрос. Хочешь проверить не халтурила ли девочка с тобой? Ее нужно просто в правильное состояние ввести, – надменно заявляет он, поднимаясь с места.
Вова уходит в соседнюю комнату. В голове щелкает часовой механизм. Кровь после ночи с Аней медленно остывает. Сердце остановилось еще тогда, когда малышка закрыла глаза. Оно мне сейчас и не нужно.
– Держи, – говорит Володя, присаживаясь и протягивая мне телефон.
Вижу первый кадр видеоряда, во рту появляется металлический привкус. На шее затягивается ошейник с шипами.
Еще рано…
– Я думал, она с Серегой терла. Почему это видео у тебя? – отрываю взгляд от мобильника и впиваюсь им в Володю, желая придушить.
– Разве Серый тебе не рассказал?
– Рассказал, но как-то кусками. Типа она его кинула. Из-за тебя что ли? – сохраняю спокойствие и отстраненность, но после каждого вдоха выдыхаю яд.
– Ну, наверное, ему стремно говорить о своем проигрыше, – усмехается Вова.
А вот и еще один его огромный недостаток. Хвастун, каких поискать. Даже если речь идет о друзьях, он не упустит возможность блеснуть на их фоне, забрызгав дерьмом всех, кто вокруг.
– Проигрыше? – переспрашиваю я, подталкивая его к рассказу с подробностями.
– Ну да… Мы на нее забились. Типа, соревнование устроили. Скучно было, и тут Аня подвернулась. Вела она себя, конечно… Ух… У всей толпы колы стояли, но оказалась не так проста. Мадам никому не дам, блин. Серый решил пойти длинным путем и даже вырвался вперед. Замутил с ней, только все равно мой член оказался в ней первым, – он пожимает плечами, явно довольный собой.
Нет у него больше члена, останутся одни воспоминания.
– И поэтому Серега так психанул, что даже решил отомстить? Что-то я не въезжаю, – играю в дурака, чтобы узнать детали.
– Да он, вроде как, на нее реально запал. Как видео это увидел… Так взбесился. Просто жесть. – Вова смеется, будто действительно вспоминает веселую историю.
Нажимаю на «плей». По рукам ползет холодный электрический ток. Смотрю на маленький экран, где дергается нечеткая картинка. Снимали в темноте, поэтому трудно что-то разглядеть, но возможно. Девушка на постели лежит без движения. На ней кофта на замке и короткая юбка. Голова обрезана, но видно концы светлых волос.
Закадровый голос принадлежит Володе. Его лапа расстегивает кофту, задирает юбку и жадно лапает молодое тело, отвешивая похабные комментарии. Девушка на видео слабо реагирует на его действия тихим мычанием и вялыми движениями рук. Вижу темные тонкие линии на светлой коже прямо под грудью. Татуировка… На том же месте. Такая же.
Каждая мышца напрягается и каменеет. Чем больше я вижу, тем сильнее хочу запихать мобилу в глотку ублюдку, что сидит рядом с улыбкой на лице и зевает.
Вова расстегивает ширинку непослушными пальцами и переводит камеру на ее лицо. Глаза закрыты, губы сжаты в тонкую линию. Ей плохо. Да она почти в отключке. Вова не сдается. Ему удается растормошить Аню и заставить сесть. Он сжимает ее щеки, поворачивая к камере. Потерянный и ничего не понимающий взгляд. Это не алкоголь…
Вова тычет своей вонючей палкой ей в лицо. Грубо хватает за волосы. Камера трясется. Аня упирается руками в его пузо, и бормочет что-то невразумительное, но в итоге все происходит.