Я была женой Нагиева

Она устроила Диме ад, присылая бесконечное множество сообщений на его автоответчик. Там было все: и мерзейшие фантазии, и гадкие выпады, и шум сливного бачка…

* * * Или вот еще одна история, которую можно было бы назвать подкупающе-трогательной. Началась она одной дивной ночью, почти перешедшей в утро. В это сладкое для каждого любителя сна время раздался звонок в дверь. Дима на гастролях, потому как сомнамбула иду открывать сама.

— Кто? — спрашиваю.

— Это Маша.

Пытаюсь спросонок сообразить, какая и зачем в такую рань.

— А я приехала к Диме жить, он меня пригласил.

В этом месте диалога я уже окончательно просыпаюсь и наконец-то разглядываю оппонентку в глазок. Милая девушка, совсем даже недурственной наружности, лет 18, с узелком каким-то. Отвечаю:

— Дорогая, езжай, пожалуйста, домой.

Закрываю все двери и иду досыпать. Решаю, что привиделось — к утру само рассыплется.

В тот же день собираюсь идти на работу, и первое, что встречаю на лестничной площадке — ночное привидение. Ни капли не рассыпавшееся, причесанное и обаятельное, это «недоразумение» сидело на лестнице. Да с каким комфортом! Из тесного узелка были извлечены салфетка, яйца, нарезанный хлеб, лучок зеленый…

— Вы что, решили здесь поселиться? — задаю уточняющий вопрос.

Девица окидывает меня ленивым и уверенным взглядом:

— Я же говорю, я к Диме приехала жить. А вы кто такая?

Ну знаете ли! Какая неимоверная наглость! Взбешенная, четко артикулируя, объясняю:

— Я его жена.

— Врете Вы, — отвечает мне наглое создание, — у Димы нет жены.

И садится дальше поглощать свой нехилый завтрак. Возмущению моему нет предела. Возвращаюсь поздно вечером домой — застаю все тот же персонаж в том же месте, только узелок уже между стеной и ухом — волшебная вещь, многофункциональная. Девица на меня даже внимания не обратила, а я еле дождалась Диминого звонка. На мои упреки и подозрения Дима отвечает:

— Алис, ты с ума сошла, что ли? Кого я приглашал?

И я понимаю, что глупость все это и Дима действительно никого пригласить не мог, но легче мне от этого не становится. А утром снова раздается звонок в дверь. В глазке — все то же привидение, но зареванное… Открываю.

— Вы понимаете, — бормочет, — мне Ваши соседи сказали, что Вы действительно его жена, а ведь он говорил, что одинок… И что же мне теперь делать? Куда теперь?

Я, видимо, настолько опешила, что даже впустила ее в квартиру и попыталась оказать первую помощь — напоила чаем. И не зря, потому как рассказанная ею история — потрясающий пример женско-фанатического идиотизма. Оказывается, эта девица чуть ли не пешком пришла из Тулы жить к Диме, потому что в одном из своих эфиров он сказал: «Где ты, моя ненаглядная? Я тебя жду. Если даже ты далеко, все равно приезжай». И дивная тульская барышня решила, что все это имело отношение именно к ней… Честно говоря, я даже не знала, как реагировать. Маша собрала свой узелок, извинилась, попрощалась и исчезла… Мы с Димой долго тогда хохотали.

А лет через шесть я встретила Машу в офисе своего приятеля. Она закончила в Петербурге институт и устроилась работать менеджером по рекламе. По моим впечатлениям, с головой у нее стало намного лучше. И узелок свой она сменила на модную сумочку.

* * * Месторасположение нашей студии создавало дополнительные шансы поклонницам портить людям жизнь и упражняться в находчивости. Студия располагалась в Ольгино, и от нее до шоссе вела длинная-предлинная лесная дорога. Дима, заканчивавший эфир поздно вечером, довольно часто встречал на этой дороге вроде как случайно здесь оказавшихся голосующих девушек, хотя понять, что привело их в такое время в темный лес, было не сложно. Обычно, испытывая сочувствие, а также свойственное молодому и красивому мужчине желание пофлиртовать с поклонницей, Дима подбрасывал их до города.

В тот поздний вечер все было привычно: пустая дорога и в свете фар одинокая голосующая фигура. Дима сажает замерзшую в лесу девушку — дело было поздней осенью, и длинный плащ, по-видимому, не спасал от промозглого ветра. Девица, несмотря на покрасневший нос, хорошо накрашена и к свиданию с кумиром оказалась подготовлена. В мгновение ока она скидывает плащ — а под ним ничего нет: ни трусов, ни лифчика, ни колготок. В одних осенних сапогах она в буквальном смысле слова пытается карабкаться на Диму.

В тот раз удалось отделаться легким испугом: несмотря на срочную попытку нажать на тормоз, в канаву они все-таки въехали. Попутчица как виновница происшествия была привлечена к сверхурочным работам по вытаскиванию «Мерседеса». Как оказалось, труд действительно облагораживает человека, потому что повторить попытку изнасилования она так и не попыталась. Дима потом признавался, что панически тогда испугался: мало того, что хорошую вещь из-за этой дуры чуть не угробил, да еще остался с сумасшедшей один на один в темном лесу. С тех пор подвозить своих фанаток он стал побаиваться.