Я Человек

Оксанка, стоявшая с весьма критической рожей, внезапно подхватила Мела и ринулась к выходу со скоростью летящего корвета. Я не успел окликнуть, но совсем у дверей она обернулась и, махнув мне рукой: «Оставайся!», скрылась в проходе. Куда она? После злопамятных приключений, в результате которых я приобрёл периодическую головную боль и тошноту по утрам, мы заимели хорошо работающего DEXа и потеряли Мела.

Что я только не предпринимал, у кого только не проконсультировала его ОГ. В результате многочисленных обследований, у нашего парня установили наличие «спящего» альфа-ритма, аутизмопатию и депрессию. Очень умная противная старуха психиатр посоветовала его сдать! Известный московский психолог выдал ОГ рецепт успокоительного ЕЙ и позвонил Денису, доверительно порекомендовав заменить матери DEXа на IRENа.

Мел бегал с Сашкой по утрам. Ходил по магазинам. Отвечал на вопросы и... Оставался роботом.

Я пил пиво и брал максимально возможное число дежурств. Приходя, обнаруживал дома стоящее «по стойке смирно» существо и оставленный на плите холодный вчерашний ужин. Его «дексомания» не позволяла ему без непосредственного приказа спать и есть. Окс разрешила брать киборга с собой на работу, и теперь Мел работал уборщиком территории и красил забор. Людмила Михайловна заливалась слезами, а на пищеблоке жарили пироги и резали горячо любимый прежним нашим мальчиком «Оливье» в промышленных масштабах.

***

Поздравление студентов закончилось, и мы нестройной толпой под звуки «Гаудеамуса», устремились на воздух, на природу — на пикник, в новый дом! Короче, выпить Охота!

— к Арсену.

***

Саша.

В два часа ночи я вытащил сплетённые в морской узел ноги Лёхи из флаера. Хозяин ног громко ржал и требовал «продолжения банкета!» Но торжественная обжираловка под открытым небом была пресечена решительной уборкой недопитых бутылок, (руками Влады и личным распоряжением Жанки), обманом утащившей подозрительного Арсена спать. Лишённый собутыльника, ( Костя при Свете был трезв и тих), и нуждающийся в реанимации анестезиолог был загружен и отправлен в полёт с рекомендациями утром выпить аспирина...

Мы ввалились, как слоны. В квартире было темно, только у кровати Мела горел ночник.

— В доброй тёмной земле, под лучами тёплого солнца, расцветает весной жизнь. Из маленьких семечек, попавших в неё осенью, земля рождает цветы и травы. Только на камнях ничего не растёт. Но однажды, крошечный жёлудь попал в щель между камнями и глиной. Он долго лежал и думал: «Стоит ли мне рождаться?». Но пошли тёплые дожди, и, выпустив тонкую ниточку-корешок, он стал жить.

Голодно было малышу. Только вода с небес, да пыль от ветра питали его. Днём росток ждал ветра с землёй, а ночью молил об обильной росе. Много раз он хотел сдаться. Но упорство и настойчивость приходили к нему в последний момент, и он говорил себе: « Надо рискнуть. Надо ещё попробовать. Надо выпустить ещё одну ниточку-корешок». Прошли годы, и скала треснула! А из камня вырос дуб, и теперь он разбрасывает свои семена, и жёлуди настойчиво растут среди скал...

Окся держала Мела за руку, а он, широко раскрыв глаза, слушал её странную сказку...

Глава 12

Саша.

Учиться мне было неинтересно. Вначале ко мне настойчиво клеились девки, а потом, неведомо как узнав про моё электротехническое нутро, так же стали шарахаться. Приятелей я также не приобрёл — впрочем связываться со мной опасались.

Поэтому, вместо того, чтобы как все, играть в футбол на новом университетском стадионе, я честно высиживал занудные лекции и записывал их на планшет. Зимой без проблем получил все зачеты и, к своему удивлению, закрыл сессию с высоким баллом.

ОГ хвасталась всем подряд моими результатами и в подарок оплатила мне, Мелу и надзирающему за мной Лёхе горнолыжную базу на Домбае-2, куда мы и намылились на все каникулы.

И вот, получив допуск в деканате на бесплатное обучение в следующем семестре, я шёл и мечтал о завтрашнем полёте. В этот волшебный момент в меня с разгона врезался единственный постоянно сидящий в аудитории маленький улыбчивый и очень смешной человечек с Кхимета — Си Ань.

Парень всегда всем кланялся и постоянно улыбался — этим и раздражал. Преподаватели, увидев коротышку, злобно скалились, но он отвечал им на любые каверзные вопросы, продолжая максимально растягивать губы.

Пришлось остановиться и ядовито, (из вредности), предупредить кхиметца о необходимости соблюдения бдительности и предельной осторожности. Си Ань затормозил, поклонился в пол, и мне стало стыдно. Но лицо? На его лице не было приклеенной улыбки. Он плавно, как каучуковая кукла, разогнулся и, не сказав ни слова, продолжил свой стремительный путь.

Я тоже двинул дальше...

Вот он последний поворот — дубовые двери захлопываются за спиной.

...Центральная площадь с гигантом Ломоносовым, и осталось пробежаться по нескольким узким занесённым снегом улочкам, что расчертили построенные в художественном беспорядке кварталы общежитий и лабораторных корпусов. Домой. Собираться. Ура!