Я – человек-выстрел

Еще мы ездили на экскурсию посмотреть на детенышей львов и тигров. Диего Форлан сказал, что знает ответ на вечный вопрос: кто победит в бою – тигр или лев? По его словам, он видел документальный фильм. Как оказалось, победит тигр. В любом случае мне было страшно. Нам вынесли детенышей, все стали им умиляться, и это был потрясающий опыт, который можно пережить только в Южной Африке, но я был напуган до смерти. Я отправил Софи сообщение: «Не могу поверить, но мы сейчас среди кучи львят, и некоторые к ним подходят и даже берут их на руки и обнимаются. Я никогда не стану делать ничего подобного».

«О чем речь? Сфотографируй».

«Ты с ума сошла!»

«Пожалуйста, сделай фотографию».

Пришлось их фотографировать. Но если вы посмотрите на фотографию, то отчетливо увидите, что я стараюсь держаться от львенка подальше. Я смотрю на него искоса, а голова в ужасе повернута в сторону, потому что я боялся, что он на меня набросится.

Еще нас посетил Альсидес Гиджа – тот самый, который забил мяч в матче Уругвая против Бразилии в финале чемпионата мира 1950 года на стадионе «Маракана». Гиджа – единственный оставшийся в живых игрок своей команды. Трудно переоценить значимость той победы для народа Уругвая; нам не рассказывают об этом, скорее, мы уже рождаемся с этим знанием. Гиджа рассказывал истории и делился опытом. Он поведал, какие были у него concentraciones (собрания команды перед играми). А я думал, что это у нас все плохо. Тогда их будто запирали в военных казармах: у них не было никакого контакта с внешним миром, они не могли повидаться или поговорить со своими семьями, а жили они в одном огромном помещении. Еще он рассказал, что в «Маракане» люди сбрасывались с трибун. Эти моменты Гиджа никогда не забудет.

Время, проведенное с Гиджей, было для нас незабываемым, но в основном мы были предоставлены сами себе. Мы не могли толком посмотреть ЮАР; не было никаких способов посетить другие части страны или просто узнать больше о культуре и истории страны, воспользовавшись тем, что мы находимся на ее территории. Всегда так. Футболисты ездят по всему миру, но действительно посмотреть мир – это другое дело. С одной стороны, это обидно. С другой – я не думаю, что много упускаю. Когда я еду на игру или чемпионат, я знаю, что я здесь для того, чтобы работать. Если я могу посетить экскурсию, прогуляться или куда-то съездить, замечательно. Если это обязательно, то я тем более поеду. Но, по правде сказать, если меня никто не заставляет, то я предпочту обойтись.

Софи всегда спрашивает: «А ты видел?..»

«Неа».

«Как тебе этот город?»

«Ну, сказать по правде, даже пока ехал автобус, я не то чтобы его разглядывал. Я болтал с друзьями и ни на что конкретно не смотрел».

Если я захочу на что-нибудь посмотреть, то я предпочитаю поехать туда с семьей и должным образом получить удовольствие от посещения нужного места.

Лично я терпеть не могу concentraciones; я предпочел бы провести это время с моей женой и детьми. Я не вижу смысла в этих собраниях: время пролетает гораздо быстрее, когда я дома, чем когда заперт в отеле в ожидании игры. Но к этому нужно привыкнуть. Я смирился. И на чемпионате мира все по-другому, конечно. Ты не можешь отправиться домой между играми, и, если ты живешь не в своей родной стране, как это было со мной с 19 лет, в этом есть что-то особенное. Посреди ЮАР мы построили свой собственный маленький Уругвай.

Я считаю, что, когда ты покидаешь дом, ты всегда вспоминаешь хорошие вещи и забываешь о плохих. В сборной Уругвая мы часами сидели вместе, болтали, рассказывали истории, шутили. Мы спрашивали Начо Гонсалеса, недавно начавшего играть за Монако, как произносить bonjour по-французски. Это здорово его озадачило.

Через два дня после нашего приезда, когда я был в душе, появился Себастьян Абреу. Я жил в номере с Мартином Касересом, а он – с Эдисоном Кавани. Он смущенно спросил: «У вас есть горячая вода?»

«Ага».

«Откуда? У меня только холодная».

«H – это горячая (hot), а C – холодная (cold)».

«А, а я думал, что C – Caliente (горячая), а H – Helada (мороз)».

Я подумал: «Вот осел». Естественно, мы хохотали до упаду.

«Не рассказывайте никому, пожалуйста», – умолял нас Себастьян. Естественно, мы всем рассказали. Когда ты в национальной сборной, особенно в такой, как наша, где все футболисты играют за границей – только Эгидио Аревало и Мартин Сильва играли на тот момент в Уругвае, – ты можешь видеться с остальными только пару месяцев в году, поэтому наши встречи были особенными. Мы вместе пили матэ и говорили, говорили, говорили; это действительно похоже на встречу старых друзей. Я не помню ни единого эпизода, когда бы случались какие-то проблемы, конфликты или драки, и думаю, это один из секретов нашего успеха. У нас не было внутреннего противоборства, и никто не думал, что он лучше других.