Я - чертовка

— Вот! Как только ты их сожжешь, оставшиеся кикиморы сгинут. А злоумышленник — белобрысый парень. Такой невысокий, крепкий, со светлыми бровями… Тот, который недавно направил меня в противоположную от новостроек сторону, гад! Наверное, увидел, как я Николая разыскивала, вот и решил сбить со следа, чтобы дать кикиморе время сделать свое дело.

— Это Петр, — прервал меня домовой. — Местный плотник. Живет у речки.

— Петр… Петька! — вдруг вспомнила я. — Я слышала про него! Он поднял на смех шепелявого Пашку — того, парня, на которого напали сначала кикиморы, потом бык. Теперь-то понятно, почему он это сделал! А еще в деревне говорили, что Петьке обещали новый дом, но обманули.

— Вот и мотив, — подытожил Влас.

Лаврентий еще раз глянул на кукол, те взмыли в воздух и бесшумно вспыхнули ярким синеватым пламенем. Через мгновение все было кончено. Даже пепла не осталось.

— Странно, — пробормотал он.

— О чем ты? — полюбопытствовала я.

— Куклы словно пустые. У них должны были остаться прочные связи с вызванными кикиморами, но я ничего подобного не ощутил. Остатки сил, не более того. Или вы всех поубивали?

— Нет… — начала было я и тут же осеклась, с подозрением уставившись на Власа. — Ты! Я думала, ты убил только мать Натальи! Неужели и остальных прикончил под шумок? А я еще удивлялась — чего это они затихли? Почему не помешали нам выковыривать кукол?

— Я не мог поступить иначе, — без малейшего раскаяния пожал плечами Влас и снова мазнул взглядом мою многострадальную шею. — Не стоило им тебя душить…

— Тьфу! Рыцарь, блин, самодур! — выдала я в сердцах и расстроенно ушла на кухню, не желая больше смотреть на его невозмутимое лицо. Уже в коридоре услышала слова Власа, обращенные к Лаврентию:

— Кстати, там один дом зацвел… надо бы глаза строителям отвести. В остальных трех я продырявил потолок, чтобы достать кукол. Лучше бы вам разобраться с этим до утра.

— Нда… натворили вы дел! Расскажи-ка вкратце, что конкретно произошло.

Дальше я вслушиваться не стала, так как вошла на кухню и увидела Хана, который гордо восседал на кухонном столе.

— Что тут…

— Ты меня видишь? — перебил котенок.

— Вижу, конечно.

— Блин, — понурился он. — А я отвод глаз наложил, как меня Лаврентий научил. Правда, он только на людей действует.

— Ну, тогда рано расстраиваться, — утешила я, подхватив его со стола и бережно прижав к груди. — Я-то ведь не совсем человек. Завтра на людях его испытаем.

— Хорошо, — промурлыкал малыш, выпуская и втягивая маленькие коготки. — А я не просто так здесь сижу! Лаврентий сказал, что внушит тебе желание зайти на кухню, а сам пока отвлечет разговором Власа и позаботится о том, чтобы нас не подслушали!

— Правда? — невероятно заинтересовалась я. — Неужели он достал зелье?

— Да! Видишь вон тот бутылек с жидкостью? Как только ты ее выпьешь, сможешь влиять на то, как тебя видят окружающие, либо вообще становиться для них невидимой. Чтобы добиться такого эффекта, снадобье пришлось усилить, вот только срок его действия сократился. Кузьма сказал, что невидимости хватит от силы часа на четыре, поэтому не злоупотребляй зельем понапрасну. На одну дозу ушло больше половины его запаса ингредиентов, и новую порцию в самое ближайшее время изготовить не получится. А еще он дословно велел передать тебе, чтобы ты хорошенько подумала, прежде чем использовать это средство. В такой концентрации от него почти наверняка будут неприятные побочные эффекты. Из незначительных — тошнота и головокружение, а из опасных — сбои при применении даже простейших чар в ближайшие пару-тройку недель. Сам бы Кузьма его пить не стал и тебе не рекомендует. Для Натальи, к примеру, он делает намного более слабое средство, способное поддерживать лишь одну личину.

— Ясно… — задумчиво протянула я. Тошноту и головокружение я как-нибудь перетерплю. К сбоям мне тоже не привыкать. Но четыре часа — это очень, очень мало. Да и, честно говоря, я уже совсем не так уверена, что мне вообще потребуется это средство. Впрочем… пусть будет. Может, пригодится когда-нибудь.

Я сунула бутылек в карман толстовки и застегнула его на молнию. Что ж, пора, пожалуй, вернуться в комнату, пока один высокий зеленоглазый тип не заподозрил неладное. В комнату мы с Ханом вернулись вдвоем. Успели как раз к концу сухого пересказа наших с Власом приключений.

— Угу… — пробурчал Лаврентий, как бы невзначай мазнув нас взглядом. Я едва подавила желание кивнуть и заговорщицки подмигнуть. Я подавила, а Хан, видимо, нет, судя по подозрительному взгляду лешего, устремленному на котенка. — Осталось только подчистить за вами на стройке и наказать Петра.

— Стоп. Наказать? — насторожилась я. — Сначала надо выслушать его оправдания! Нельзя же так сразу человека карать без намека на справедливый суд. Может, его вообще одурачили! Наврали с три короба и заставили плясать под свою дудку!