Я чувствую тебя

Он снова приближается и останавливает мои чересчур беспокойные руки.

– Эй… – Поворачивает меня к себе и обнимает за талию. – Кажется, мы с тобой не договорили?

Вместо ответа кладу голову ему на грудь и цепляюсь за его руки, будто не желая отпускать его. Филиппо крепко обнимает меня и целует. Он хочет заняться любовью, и я тоже хочу почувствовать себя принадлежащей ему.

* * *

В пять часов дня мы уже внутри нашего приключения, погруженные в тишину тосканской провинции. Оливковые деревья, виноградники, пшеничные поля и заросли подсолнухов повсюду, куда достигает взгляд.

Такси, на котором мы едем, только что миновало белые ворота из кованого железа и тихим ходом катит по обрамленной кипарисами дорожке, ведущей к нашему отелю. Меня переполняют эмоции. Каждая молекула моего сердца – это истинное счастье. Я крепко держу руку Филиппо на сиденье и стараюсь запечатлеть взглядом из окошка каждый уголок этого волшебного места, потом приближаюсь к его уху и шепчу: «Спасибо», наполненное поцелуями и нежностью.

Отель – отреставрированный античный дворец – прекрасен настолько, что перехватывает дыхание. Вход обрамляют розы, а под навесом установлены амфоры из терракоты, наполненные красной геранью.

Заплатив таксисту, входим в холл. Филиппо держит на плече свою спортивную сумку и двумя пальцами тащит за собой мой тяжеленный чемодан, набитый сверх предела. Как и предполагалось, мне снова удалось превратить чемодан в грузовой вагон.

Внутри отеля очень уютно. Здесь осталось простое и чистое очарование античной классики, не лишенное, однако, изысканности. Пол из обожженной флорентийской плитки покрыт коврами ручной работы, лампы и мебель – антикварные, на стенах висят авторские гравюры, коллекция античных книг выставлена в библиотеке из ценной породы древесины. Букеты свежих цветов различных оттенков белого живописно расставлены в вазах из тонкого фарфора.

– У меня нет слов! – восклицаю, любуясь огромным камином из камня и мрамора. – Это просто сказка!

Филиппо указывает на мой чемодан:

– Каким-то образом нужно же было оправдать твой багаж принцессы.

– А где же прекрасный принц? – спрашиваю я, очнувшись от грез. Он прихватывает меня за шею, как котенка, и припечатывает поцелуй на губах. Я смотрю на него и чувствую себя полной гордости. Сегодня он похож на одного из мужчин-моделей в стиле preppie, позирующих для рекламы Hugo Boss: полосатая футболка поло, бермуды защитного цвета и кожаные мокасины.

Мы направляемся к ресепшен, где брюнетка с обширным декольте приветствует нас. На прикрепленном к груди бейдже написано, что ее зовут Ванесса.

– Вы забронировали? – спрашивает с истинно тосканским акцентом.

Филиппо смотрит на нее. И на мгновение мальчик из приличной семьи в нем уступает место самцу, до той поры укрывавшемуся в его глубинах.

– Да. Мы забронировали, – отвечает, бросая взгляд на пышные формы Ванессы.

– На какое имя? – эхом отзывается она, взмахивая густыми ресницами.

– Де Нарди, – отвечаю за обоих, тщательно выговаривая слова и прислоняясь к Филиппо.

Я чувствую потребность пометить территорию, чтобы сдержать наплыв ревности, охватившей меня внезапно. С удивлением осознаю, что это один из первых случаев моей ревности в отношении Филиппо. И не очень понимаю, беспокоит это меня или успокаивает.

Так или иначе, мое молчаливое предупреждение, похоже, сработало, поскольку Ванесса улыбается, кивает и, пробежав пальцами по клавиатуре, говорит:

– Вот, нашла. Две ночи для двух человек. – Она делает чек-ин, сообщает нам информацию об отеле, затем выдает Филиппо ключ от комнаты и желает нам прекрасно провести время.

Благодарим, и через некоторое время мы уже в уединении, в элегантном номере пурпурного цвета, с видом на мягкие холмы Сиены. Комната светлая, гостеприимная, с изысканной и, скорее всего, очень дорогой мебелью. Здесь, как и в холле, камин с каменным порталом. Жаль, что мы не можем разжечь его, принимая во внимание, что на улице тридцать градусов! Подставка из драгоценного мрамора, приставленная к стене, поддерживает новый телевизор Bang&Olufsen, который перекликается с антикварным письменным столом со старинной чернильницей, расположенным у противоположной стены. И нечто совершенно особое этой комнате придает ниша в стене, где стоят два хрустальных бокала, чаша с клубникой, еще покрытой капельками воды, и ведерко со льдом и дорогой бутылкой белого шипучего вина с холмов Сиены. Как раз то, что нужно!

Филиппо подхватывает бокалы, переплетая их среди пальцев.

– Синьорина, не хотите ли аперитив? – спрашивает вежливым тоном, как это сделал бы официант в шикарном ресторане.

Я подыгрываю ему.

– С удовольствием, monsieur[58], – отвечаю с улыбкой и полупоклоном.

Через минуту мое желание удовлетворено.

– Вот это красота! – восклицаю, открыв окно и любуясь пейзажем.