Я - Даго Повелитель

Но правда и то, что некоторые женщины совершеннее всего умеют лгать не только устами, но и глазами и всем телом. Проживая при дворе ромеев, от тамошних женщин Зоэ научилась тому великому женскому искусству притворства и теперь пользовалась ним, поскольку так поступать приказал ей брат, который с личностью Пестователя связывал какие-то свои, тайные планы. Наедине он говорил ей: "не пытайся его ненавидеть, ибо, возможно, когда-нибудь ты станешь его женой". Потому-то Зоэ подавляла в себе ту самую ненависть и в самые глубинные слои памяти сталкивала мысль, что именно этот вот человек, Даго Пестователь, изгнал и привел к смерти ее мать, королеву Зифику, а своего сына Кира и ее, Зоэ, приказал задушить. Она делала так, как приказывал ей Петронас, и чем дольше поступала подобным образом, тем чаще отзывалась в ней мысль, что, быть может, когда-то усядется на том же самом троне, что и ее мать, а муже своего заставит подчиняться собственным капризам и решениям. Ей не хотелось быть подобной другим женщинам, что из ненависти или ревности убивают стилетом. Ей хотелось, чтобы Пестователь жил, и вместе с тем, чтобы был он, как неживой, лишенный сил и воли. "И я буду убивать его стократно", - размышляла Зоэ, позволяя Даго брать ее с собой на охоты, глядеть на себя, восхищаться тем, как метко стреляет она из лука в оленей и серн. И случилось так, что Пестователь думал исключительно о Зоэ, и даже сам чувствовал, что живет только лишь ради нее, а не для себя и других.

Так было до тех пор, когда в Гнездо не прибыло посольство от нового вождя велетов, Маджака. В тронных палатах послы падали на колени перед Пестователем и Любушей, а потом один из них, поставив перед Пестователем сундучок с богатыми дарами, сказал:

- О, Даго Повелитель и Пестователь! Земля Вольных Людей, прозывающих себя любушанами, отдалась в твое пестование и платит тебе дань за опеку. Но так уж есть, что по другой стороне Вядуи, называемой теперь Одрой, находится их главный город, Любуш, которым владеет староста Пакослав. Наш вождь, Маджак, не жалеет о том, что любушане платят тебе дань. Но мы не желаем видеть твоих войск на Земле Вольных Людей, а объявлением войны будем считать тот момент, когда твои воины пересекут Одру и вступят в град Любуш.

Пестователь молчал. Посол велетов посчитал это знаком позволения говорить дальше:

- Слышали мы, что староста Пакослав уговаривает твоего сына Лестека из Познании и твоего незаконнорожденного, Палуку из Жнина, чтобы те вступили от твоего имени в земли любушан и заняли град Любуш по другую сторону Одры, расширяя таким образом свое и твое владычество. Не позволь совершить это, повелитель, ибо это означает войну. От имени вождя Маджака мы просим тебя удержать своего сына Лестека и своего бастарда, Палуку. Ибо, одно дело, когда любушане платят тебе дань, а другое дело, если ты желаешь расширить границы своей державы за Одру.

В парадном зале повисла тишина. От слов, которые обязан теперь произнести Пестователь, зависели мир или кровавая война с могущественным Союзом Велетов, прозываемых волками.

Но Пестователь увидел в толпе своих воинов и их женщин стройный силуэт Зоэ и ее лицо, настолько прекрасное и любимое, что какая-то невидимая рука стиснулась у него на горле и не позволила что-либо сказать.

Потому-то молчание, все больше растягивающееся, и висело в парадных палатах. А всем, которые в этот момент глядели на лицо Пестователя, казалось, что видят на нем глаза слепца.

Не выдержал Великий Сборщик Налогов, Недомир, столь долгого молчания, вышел пред трон Пестователя и воскликнул:

- Разве не видите вы, что Пестователь стал слеп и глух?! Уже давно не могу я получить от него никаких указаний по вопросу налогов. Заболел он Отсутствием Воли.

Глупцом был Недомир. Едва-едва мог читать и считать, а поскольку отличался тем, что был никаким и не мог ни над кем другим возвыситься, вот и стал Великим Сборщиком Налогов. Забыл он, исполняя свой высокий пост, что на самом деле он никакой человечек и не имеет право брать голоса, если никто его не спросил.

И тогда из-за трона Пестователя выскочил вдруг Петронас, командир его личной охраны, пронзил мечом Недомира и закричал на весь зал:

- Я убил человека, который нас предал, принимая дары от велетов. Не желает раскрывать уст Даго Повелитель и Пестователь, ибо не стоит раскрывать их ради посланцев Маджака. Скажу тогда я от его имени: не будет войны и мира между нами и велетами. Не будут нам говорить велеты, до куда должны простираться наши границы!

Запах крови убитого Недомира пробудил Пестователя от восхищения. Услышал он слова Петронаса и произнес громко и выразительно:

- Я великан из рода спалов Из моей это крови, из моих костей вырастают в великано мои сыновья. Я желаю мира с велетами и не возьму во владение града Любуш по другой стороне Одры. Вот только я не могу обещать этого от имени других великанов.