Я дам тебе крылья 2. Роковой Париж

С разговора после йоги Настя больше ни разу не поднимала подобных тем, и на работе они по-прежнему отлично ладили без капли смущения.

Саша тоже больше ни разу не коснулся темы личной жизни Петра, и тот был ему за это благодарен. Саша был весь в заботах: он решил продать доставшуюся ему в наследство от бабушки турбазу в Новороссийске и активно искал покупателей. Они с Аней решили пожениться в августе и понемногу готовились к свадьбе. У них в отношениях воцарилась идиллия. Пётр иногда поражался переменам, что в Саше, что в Ане, но был искренне рад, что они счастливы, и всё хорошо. Даже согласился стать свидетелем на их свадьбе, но его ждала ещё одна свадьба, где он тоже должен был исполнять ту же роль: Макс с Мариной готовились пожениться в конце июля, но Макс собирался провести торжество дома, в Кабардинке.

Сам Пётр уже не засиживался допоздна на работе, всё больше зависал над книгами дома и усердно работал над своим проектом. Иногда созванивался с преподавателем, обсуждал детали диплома. Его он быстро дописал, но пришлось полностью убрать все идеи по усовершенствованию крыла – даже в КБ ему не помогли, с такой конструкцией самолет не смог бы летать.

К середине апреля он перестал ездить на тренировки по боксу, стал активно заниматься дома. Уже не было той ненависти, злость уходила сама, Пётр всё чаще и чаще ловил себя на мысли, что осталась просто тоска. Каждый раз, когда в мысли забиралась Юля, он старался резко переключить своё внимание на здесь и сейчас, как учил его преподаватель. У него хорошо получалось. Тем не менее мужчина не упускал случая заглянуть на странички Юли в соцсетях, иногда подолгу смотрел на её фото. Правда девушка не выкладывала новых снимков, и никто её нигде не отмечал. Её последним фото была та злополучная фотография в Facebook, но и она уже давно не мозолила глаза и уползла вниз: Юля в последнее время постила много записей какого-то блога, но всё, что она писала было на французском, какие-то стихи и переводы. Пётр пару раз заглянул по ссылкам и в переводчик, но это оказался Шекспир, ему это было совсем не интересно.

49.

Юля вернулась в Воронеж, и всё, чего она хотела, – чтобы её оставили в покое. Но девушка стала слишком заметной фигурой: в университете все расспрашивали о Франции, Париже, иностранных студентах, обучении. Первые две недели Юля только и делала, что рассказывала всем любопытным о поездке.

Хоть девушка и вернулась в родной город, но так и не избавилась от внутреннего чувства беспомощности, хотелось спрятаться и скрыться от всех, на душе было пусто, но она знала, где может найти убежище. Юля уже когда-то переживала потерю близкого человека и тогда нашла, чем заполнить пустоту, – книгами. Они не предавали её, затягивая в свои истории, не отпускали и заставляли забывать обо всём.

Юля не смогла полностью открыться даже Лизе, хоть та почти каждый день подталкивала на откровенные разговоры:

– Юлька, кончай грустить, весна на носу. Всё будет хорошо, со временем всё пройдёт, шрамы затянутся, волосы отрастут, – подбадривала её Лиза. – Помнишь, ты чуть печени не лишилась, всё ж восстановилось.

– Да, только душа – это не печень и не волосы, не умеет восстанавливаться и не отрастает вновь, – вздохнула Юля. – Лиза, как бы я хотела всё забыть, начать жить с чистого листа. Почему нельзя обнулить свои воспоминания?

– Наверное, чтобы не совершать больше подобных ошибок, – загрустила Лиза, видя Юлю в депрессивной апатии. – Юль, ты как приехала, ещё ни разу не улыбнулась. Так нельзя! Нужно находить что-то хорошее в жизни и двигаться дальше. Кстати, я тут Максу рассказала, что ты вернулась и свободна, он хочет с тобой встретиться. Давай сходим как-нибудь вчетвером в кино, у него тоже никого нет.

– Лиз, не хочу! И пожалуйста, не надо мне никого искать!  – попросила Юля.

– Ладно, не буду, – вздохнула Лиза. – Но почему? Ты что, всю жизнь теперь будешь одна и никого к себе не подпустишь?

– Может, и всю жизнь не подпущу, – нахмурившись, ответила Юля, – если так и не смогу забыть их.

– Ты всё ещё любишь их обоих? – удивлялась Лиза.

– Не знаю. Я очень скучаю, особенно по Пете, каждый день хочу ему написать, поговорить, мне его не хватает, – опустила глаза Юля. – Я теперь вообще не уверена, что могу любить, да и какая разница, ведь я потеряла обоих. И я до сих пор виню себя.

– Юль, ну что ты за размазня! Хватит грустить, отпусти их и двигайся дальше. Завтра первое марта, ты уже два месяца в депрессии, завязывай! – волновалась Лиза. – Жаль, Ден укатил в свою Германию, он бы тебя вытащил из этого состояния. Ты не видела его?

– Видела в Facebook, он там чуть ли не каждый день свои фотки постит, – равнодушно ответила Юля. – Если честно, пухляшом он мне нравился больше. А сейчас выпендривается и тащится от того, какой он стал качок, – девушка слегка поморщилась.

– Не отрицай, что он стал красавчиком, – усмехнулась Лиза.

– Мне всё равно, как он выглядит, – подернула Юля плечами. – Всему нужна мера, а он своими фотками в соцсетях уже перегибает палку самолюбования, – рассуждала она.