Я, Данила

Пишет председатель уезда:

«Данила,

завтра утром приезжай ко мне! Поскольку ты будешь строить в Виленице деревообрабатывающий комбинат, надо обсудить проект и смету. Жду тебя с тремя инженерами. Деньги есть. Побрейся и вели Малинке отутюжить тебе брюки. Ты назначен начальником строительства. Получишь во временное пользование общинную машину, пока не прибудет твоя. Итак, завтра в десять у меня. Сообщи об этом товарищам в общине. И скажи им, что будешь держать прямую связь с нами. Не забудь про бритье и галстук!»

— Что с тобой, Данила? — спросила Малинка, удивленная тем, что я хохочу, обнимаю официанта и прошу принести нам два литра вина. — Что с тобой, ради бога?

Когда официант ушел, я принялся обнимать их обоих.

— Ну что с тобой?

Ибрагим сдавил мне плечи и приказал:

— Ну, дядь, говори, в чем дело!

Я засучиваю рукава, поднимаю палец и начинаю речь:

— Сын Ибрагим!

И снова победно кривляюсь и дурачусь. Наливаю нам по стакану вина, сыну — стакан лимонада. Жена прочла письмо и радостно воскликнула:

— Назначили начальником! И машина?! Господи!

Сын прочел и поздравил:

— Как раз вовремя! Поздравляю!

— И машина! — радуется Малинка. — Наконец я перестану трястись в этих жутких автобусах!

— Дядь, значит, ты мне купишь бутсы?

— Гм! Хе-хе!

— Данила, Ибрагим серьезно спрашивает тебя…

— Хе-хе-хе!

— Данила, ради бога, как ты ведешь себя, ведь люди смотрят!

— Ха-ха-ха!

— Не будь невежей, Данила. Вместо того чтоб извлечь мораль: ты ударил человека, а он тебя реабилитирует…

— Мораль? Ха-ха-ха… Хо-хо-хо!

— Ибрагим, оставь нас на минутку. Так! Данила, ты перестанешь паясничать?

— Отстань, жена, мне хорошо… и смешно… ха-ха-ха! Мораль!

— Данила, вместо того чтоб поблагодарить меня, ты треплешь мне нервы.

— А за что я должен благодарить тебя, курочка моя, ты же не отдел кадров! Официант, подай вина!|

— Нет, ты меня должен благодарить.

— А почему тебя, яблочко мое наливное? Хе-хе-хе!

— Меня. Это письмо… дело моих рук. Пока ты с видом оскорбленного величия слонялся по дому и по канцелярии, я… я ходила по начальству, упорно, почти каждый день, надоедала им своими просьбами, говорила, как ты переживаешь из-за того прискорбного случая, объясняла, что ты давно уже понял свою неправоту, что много брал на себя, что больше этого не будет, что ты согласен на любую работу, лишь бы товарищи не думали о тебе плохо… что жизнь без настоящего дела тебе в тягость… от твоего имени я писала письма, которых ты в своей гордыне никогда бы не написал. Они поверили мне, а не тебе, запомни! Хотя бы поэтому ты должен молчать и вести себя пристойно!

— Да ты свихнулась!

— Можешь проверить! Только не падай в обморок, когда услышишь, что я говорила и писала, чтоб только вытащить тебя. Я… я не хочу быть женой неудачника, который…

— Жена, домой!

— Что? Данила, что с тобой?

— Домой! Вы с Ибрагимом начинайте укладываться, а я пойду за грузовиком. Едем в другой уезд.

— Ты в своем уме?

— Сударыня, ежели через полминуты вы еще будете здесь, я перестану принимать во внимание, что вы мой супруга и в интересном положении. Не уверен только, что рука моя достаточно тяжела, чтоб отплатить за оскорбление. Домой! Ибрагим, поди сюда! Отведи, сынок, тетю домой. Ей нехорошо. И помоги ей уложить вещи. Мне оставьте буфет, кровати и шкафы. И поторопитесь, я не намерен встречать утро на территории этого уезда.

Прощай, неразвитая община, горное сельское хозяйство, сельская торговля, большие планы и крохотные возможности, бурные потоки и скудные водохранилища! Прощай и ты, психология, верная их спутница! Я думаю, что мы сыты друг другом!

Прощай, персональная машина и оклад начальника строительства! Моя гордость возвысилась над вами еще до того, как вас придумали.

Если б я только знал, если б я знал! Я бы со стыда сгорел, с десятью Малинками расстался бы, не задумываясь!

— Официант, еще литр вина! И слушай, браток! Вот тебе мой галстук, видишь, он не из дешевых, у моей супруги есть вкус. Поймай, браток, за кухней самую большую дворнягу, приведи ее сюда и привяжи к ножке стола. Но только галстуком! Подбери мне отечественную дворняжку, не могу я пить один… Чего зенки выкатил? Получишь пять сотен. Понял?

Лакаю вино в ожидании официанта.

Наконец он вернулся.

— Есть одна, да только ее и сам господь бог не изловит. Вот ваш галстук.