Я действительно люблю тебя...(СИ)

Трясущимися руками хулиганка скинула свою сумку в сторону застывшей на месте Хейердал и, развернувшись, выбежала из класса.

— Хельга… Хельга, стой! — осознав, что он только что натворил, Шотмен выбежал следом за подругой.

— Не могу поверить, что вы сделали это! — с силой кинув книги на парту, Фиби осуждающе взглянула на одноклассников. — Вы хоть понимаете, что натворили?

— Фиби права… — Джоханссен, скрестив руки, так же осуждающе осмотрел ребят. — Арнольд ведь был всем вам другом. Он помогал вам во всём и всегда, а вы так отплатили ему? Предали его, предали его доверие… Не знаю, что побудило вас на такую реакцию, но что плохого было в том, что Арнольд и Хельга смогли наладить друг с другом хоть какую-то связь? А теперь из-за вас то, что мы с Фиби пытались укрепить, катится ко всем чертям!.. Можете гордиться собой. Вы разрушили жизнь не только Хельге, но и Арнольду… — Джеральд взял Хейердал за руку и крепко сжал её в своей ладони. — Идём, Фиби, мы должны догнать Хельгу и помочь Арнольду… — Джоханссен направился к выходу из класса, потянув за собой растерянную японку.

— Но сейчас будет звонок, вы пропустите урок, — поникшим голосом произнес Сид.

— Наплевать!.. — неожиданно даже для самой себя выкрикнула Хейердал. — Дружба намного важнее.

Парочка выбежала из класса всё так же держась за руки, оставив своих одноклассников с тяжёлым чувством вины и раскаяния.

========== Глава 8 ==========

Патаки бежала по школьному коридору, расталкивая всех учеников, что попадались на пути. Блондинка крепко сжала ладонь в области сердца, словно это могло остановить разрастающуюся чёрную дыру. В затуманенной эмоциями голове девушки эхом продолжали звучать слова Арнольда: — «Я не люблю её! Не люблю, ясно? Я не люблю Хельгу Патаки!»

Добежав до ветхой зелёной двери с приклеенной на ней буковкой «Ж», Хельга зашла внутрь. Внутри было тихо, лишь потускневшие зеркала, умывальники и несколько железных кабинок с туалетами, в одной из которых и заперлась хулиганка. Патаки едва понимала, что происходит вокруг, острая боль, словно тиски, сжимала голову, а в том месте, где билось сердце, сейчас разрасталась мучительная пустота.

«Почему я такая дура? — собственные мысли девушки старательно пытались добить и без того взвинченную Хельгу. — Я же с детства знала, что не стоит строить иллюзий вокруг себя. Как же я могла поверить в то, что Арнольд влюбится в такую, как я. Прекрасно зная о его доброте и маниакальной заботе о всём мире, как только я смогла попасться в эти сладкие речи о сближении, даже открыла этому репоголовому свои переживания? Очевидно же, что он хотел лишь отплатить добром за добро… Молодец, Патаки! Сегодня жизнь вновь преподнесла тебе суровый урок: не стоит грезить о несбыточном, иначе при столкновении с реальностью осколки мечты глубоко ранят сердце…»

Хельга, сжав ладонь в кулак, ударила боковую стену кабинки, вложив в этот удар всю боль, что терзала сейчас её душу. Железная пластина звонко загремела, сливаясь с отчаянным криком хулиганки.

— Хельга! Хельга, выслушай меня! — Шотмен, прислонившись к двери с другой стороны, пытался докричаться до подруги. — Всё не так, как ты думаешь! Дай мне шанс объясниться…

— Убирайся отсюда, Арнольд! — взревела Патаки, едва сдерживая подступающие горячие слёзы. — Я не хочу никого видеть и не желаю ни с кем разговаривать!..

— Что случилось, старик? — к парню подбежал Джоханссен, а следом подоспела Хейердал. — Мы слышали жуткий шум.

— Это Хельга, она там, — Шотмен указал на закрытую дверь женского туалета. — Кажется, она сильно расстроена и не хочет разговаривать.

— Кажется?! Разумеется, она расстроена после твоих слов, Арнольд! — извечно спокойная и дружелюбная японка сейчас могла бы испепелить Шотмена одним лишь взглядом. — Ты ведь прекрасно знаешь о её чувствах, и я думала, они были взаимны. Если ты ничего не испытывал к Хельге, то для чего так старательно пытался сблизиться с ней? Зачем заставил её доверять тебе? — под конец Хейердал перешла на крик, но Джеральд мягко приобнял девушку за плечи в надежде, что это смягчит её.

— Пожалуйста, успокойся, Фиби, — спокойный тембр голоса Джоханссена заставил японку взять себя в руки. — Иди к ней, ты единственная, кого Патаки сейчас, возможно, выслушает.

Арнольд, не в силах что-либо сказать в своё оправдание, молча наблюдал, как Хейердал открыла разделявшую их с Хельгой дверь и зашла внутрь. Лёгкий запах сырости, из-за давно протекавшей трубы, ударил в нос японки, заставив поморщиться. Для Хейердал туалетная комната являлась одним из нелюбимейших мест в этой школе, но на что только не пойдёшь ради подруги.

Фиби медленно прошла мимо умывальников, заметив несколько сколов на керамической поверхности. Яркий свет от лампы с удвоенной силой отражался от белоснежной поверхности плит, которыми были покрыты стены туалета, создавая эффект присутствия в психиатрической больнице, но никак не начальной школе.

— Хельга… — Хейердал подошла к единственной закрытой кабине. — Это я, Фиби…

— Уходи, — холодный тон Патаки заставил японку вздрогнуть.