Я для тебя сойду с ума

Во второй заход я купила несколько удивительных по красоте шкатулок. Была от них в полном восторге. А любимый приобрел для меня в небольшом ювелирном магазинчике ожерелье и браслет из так приглянувшихся мне голубых кораллов и золота. Никогда раньше не думала, что кораллы могут быть каких-то иных цветов вместо стандартных различных оттенков красного. Ведь даже сам цвет часто называют коралловым.

Пилот объявил о готовящемся взлете, а Антон тут же утянул меня в дальнее кресло у иллюминатора.

— Потерпи, — шепнул мне на ухо. — Сейчас взлетим, а потом сможешь принять душ, переодеться и отдохнуть.

Насчет последнего я сильно сомневалась, расслабиться в обществе незнакомых мужчин, занятых обсуждением каких-то своих дел и, видимо, меня, представлялось сомнительным. Но высказываться на этот счет я не решилась, итак сегодня перегнула палку. Язык мой — враг мой. Никогда не думала, что скажу это. Но, кажется, рядом с Волжановым мои худшие качества вылезают наружу с достойным зависти постоянством.

Хорошо, что я промолчала. Стоило взлететь, как супруг потащил меня к незаметной дверце, которая практически сливалась с обшивкой салона. Ну, это если особо не присматриваться. А за ней оказалась… спальня. Я просто обомлела. Пускай маленькая, но полноценная спальня. С кроватью, с небольшим туалетным столиком.

— Нравится? — усмехнулся мужчина, плотно прикрывая за собой дверь.

— Волшебно, — поделилась я своими эмоциями.

— Там есть душ, — Волжанов указал на дверь.

И только тут до меня дошло, что спальня в небольшом самолете — это, по меньшей мере, странно. Неужели, Волжанов заказал самолет с такими сомнительными удобствами только для того, чтобы я могла комфортно отдохнуть? Что-то я сильно в последнем сомневаюсь. Уж не думает ли он, что мы… Оказалось, что он думал именно об этом.

Да, я даже интерьер как следует рассмотреть не успела, а мужчина уже развернул меня лицом к себе и притянул для поцелуя.

— Я соскучился.

Антон попытался меня поцеловать, вернее он целовал, а я пыталась оттолкнуть от себя настойчивого любимого. Я уже хорошо знала реакции собственного тела на этого мужчину. Если не прекратить ласки сейчас, то через несколько минут уже буду раздетой извиваться на кровати. А меня как-то мало прельщала возможность ознакомить приближенных Волжанова со своими страстными стонами и криками. Я прекрасно помнила, что у оборотней очень чуткий слух.

— Ада, что ты делаешь? — выдал мужчина. А прозвучало это так по-детски обиженно. Пытаться целовать он перестал, но его руки по-прежнему активно шалили.

— Нет, — решительно произнесла я и попыталась освободиться от чересчур игривых конечностей.

— Почему? — меня приобняли за талию и легко подняли на уровень глаз мужчины. Уж не знаю, что хотел увидеть Волжанов, но я была возмущена таким произволом.

— Я не готова заниматься публичным сексом! — возмущенно произнесла.

Похоже, такой ответ оказался весьма неожиданным для мужчины, потому что его руки резко перестали меня держать. Если бы неудивительная ловкость, прежде несвойственная мне, оказалась бы лежащей на полу. Правда, мысль о чуждых реакциях моего тела опять не задержалась в моем сознании.

— Я не понимаю, — растерянно прошептал мужчина. — Значит, секс на пляже, где любой желающий мог нас увидеть, ее не смущал. А занятие любовью в закрытом помещении — это публичный секс? Ада, что за черт?

— Так тех людей я не знаю, а этих, как понимаю, мне придется видеть чуть ли не каждый день, — пояснила я свой отказ. Конечно, уже слышала от Волжанова рассуждения о вольных нравах среди оборотней, но я — человек. И как после предполагаемого разврата смотреть им в лицо, тоже не понимала. Кажется, я покраснела, когда представила себе эту сцену.

— Женская логика во всей красе, — сообщил мужчина, усмехаясь, но окончательно сдаваясь и отступая на шаг.

— Спасибо, — одними губами прошептала я, отправляясь в сторону предполагаемого душа. Все-таки морская вода требует тщательного омовения с мылом.