Я до сих пор барон. Книга 5

— Первое. Если я объявлю войну другому роду, в случае моей победы, владения противника, земли, бизнес переходит ко мне?

— Да, — уверенно ответил Островский.

— Хорошо, — кивнул я, и Лора поставила мысленную галочку в одном из пунктов. — Дальше. Если во время войны этому роду предъявят обвинения, что с ним будет и с его имуществом?

— Михаил, вы уверены, что хотите этого? — вздохнул Островский.

— Николай Романович, мы же договорились…

— Да, простите, Михаил. Если род находится в состоянии войны и ему предъявляют обвинения, то до вынесения приговора, война должна быть окончена. Если этого не происходит, то все, что было с имуществом на момент вынесения приговора, отходит государству и распродается с аукциона. Но, думаю, вам это не подходит.

— Верно, — кивнул я. — Далее. Если тот, кому предъявляют обвинения, умрет во время войны, что тогда?

— Тогда все просто. Вам достается его имущество по праву сильнейшего, — пожал он плечами.

— Господи, какой тут у них закон джунглей… — вздохнула Лора, и я был с ней согласен. Если найдется псих с достаточной силой, он может захватить вообще всю власть… Но это, конечно же, только теоретически.

— Сколько в среднем проходит времени с предъявления обвинения и вынесения приговора? — задал я последний вопрос.

— Хм… В нашем случае, один, максимум два дня, — немного прикинув, сказал Островский.

— Спасибо, что ответили на мои вопросы. Очень развернуто и понятно, — поблагодарил я его.

— Это моя работа, Михаил, — он окинул меня с ног до головы взглядом. — Вы уверены в том, что хотите совершить?

— Да, — кивнул я и слегка улыбнулся. — Мне надо расширять бизнес, а почему бы не сделать это с помощью мерзкого преступника, у которого достаточно денег?

— Хех, вы очень интересный молодой человек, Михаил Кузнецов! — улыбнулся он и, наклонившись поближе, прошептал: — Я бы так же сделал.

Тут мне окончательно стало понятно, что граф свой в доску мужик. Редко найдешь такого. К тому же еще и очень влиятельного в придачу.

— Николай Романович, а не хотите ли прокатиться с ветерком?

В его глазах мелькнул азарт. Все-таки мы с ним определенно подружимся.

— Еще бы!

— Тогда позвольте моему шоферу доставить вас домой?

Мы прошли к гаражу, где Данила, как всегда, копался в машинах.

Островской с большим интересом оглядел гараж. А тут было на что посмотреть. Куча дисков, шины разных фирм, какие-то трубы, сопла, свечи и прочее. Походу, мой водитель спускал приличную часть зарплаты на все это великолепие.

А не выделить ли ему отдельную статью расходов на разработку новых систем ускорения и всего, что улучшит возможности моего автопрома? Казалось, Данила знает все, что связано с четырехколесными агрегатами.

— Данила! — окликнул я его, пытаясь перекричать музыку из магнитофона.

Он дернулся и выкатился из-под авто.

— Ой! Ваша сиятельство! Ваше благородие! — засуетился он, вытирая руки и кланяясь. — Прошу прощения!

— Данила, тут один очень уважаемый граф хочет прокатиться с ветерком… — заговорщицки прищурился я.

— Прям с ветерком? Тем самым? — он показал руками, как нажимает на воображаемые кнопки.

— Прям с тем самым, — кивнул я.

Николай Романович глядел на нас, как на идиотов. Честное слово. И продолжал смотреть, пока мой водитель медленно выкатывал свою невзрачную машину. В этот раз он успел ее перекрасить. Через весь серебряный корпус проходили две голубых полосы, а на лобовом стекле в углу была выгравирована моя фамилия. Стильно и со вкусом.

— Вы уверены? — он скептически посмотрел на машину.

Но тут Данила начал свою авто-магию и машина начала превращаться в гоночную.

— Воу! Беру свои слова обратно!

Он подозвал своего водителя, который ожидал его у крыльца.

— Ваня, скажи, за сколько мы доедем отсюда до дома, если поторопиться?

Водитель немного призадумался.

— Хм… Если трасса будет пустой, то минут за двадцать домчим, — уверенно сказал он.

Островский повернулся ко мне и по выражению его лица я понял, что граф, оказывается, любитель азартных игр.

— Ну как, — посмотрел он на Данилу. — Двадцать минут!

— Простите, ваше сиятельство, а можно узнать ваш адрес? — сдержанно и с достоинством ответил мой водитель.

— Третья Ясеневая, пятнадцать.

Тут уже Данила призадумался.

— Фигня, двадцать минут это в час пик, — махнул он водителю Ване. Тот явно обиделся и началось:

— На словах говорить все мастаки! Я уже бывал тут, когда доставлял Надежду…

— Ваня, хватит, — шикнул Островский и повернулся ко мне. — Но мой водитель прав. От балды сказать время каждый может.

— Ну так давайте устроим дружеские гонки, — пожал я плечами. — Наверняка, у вас машина очень мощная.

— Это да, — кивнул граф. — Движок у нее один из лучших.

Я посмотрел на своего аса. Тот развел руками, мол, «ну да». А потом подошел поближе к своей тачке и добавил:

— Не важно, что у машины под капотом. Самое главное, кто за рулем, — со всем возможным пафосом, сказал Данила и сел в тачку.

— Лора, напомни ему отключить подписку на кабельное…

— Уже, — ответила она.

Островский сел на заднее сиденье к Даниле. Ваня юркнул во вторую машину. Тоже, походу, не дурак поспорить.