Я дрался на Т-34

Город Каменец-Подольский находился в глубоком немецком тылу, примерно в 100 — 150 км от линии фронта. Проскуровская группировка немцев прорывалась к Днестру, и город, занятый нашей бригадой, располагался на ее пути. Мы не ожидали такого сильного удара, который последовал 29 или 30 марта. В этот день нам приказали выдвинуться в пригород, в село Должок. Подойдя к крайним домам, я увидел, что на нас движется порядка сорока танков и самоходок противника. Я без выстрела стал пятиться назад. Шансов не было — один выстрел, и ты труп. На задней передаче мы отошли практически до берега реки Смотрич, где за кустами я поставил свой танк. По существу, видна была только его башня. Рядом заняла оборону пехота. Один из наших танков расположился левее. Подошедшая немецкая самоходка выстрелила по нему. Болванка, срикошетировав от брони, полетела в город. Самой самоходки я не видел и выстрелил на вспышку. Самоходка загорелась. Загорелась, и слава богу! Больше ни одного танка не появилось, но немецкая пехота продолжала наступление. Шла она в две цепи, человек по пятьдесят-шестьдесят, стреляя «от пуза» из автоматов. Я давай их поливать из пулемета. Они залегли. Тогда я из орудия произвел десять-двенадцать выстрелов. Человек пятнадцать-двадцать вскочило и побежало, а остальные остались лежать — это их проблемы. На этом все стихло. Я пехоту ту, что у меня была на танке, отделение из семи человек, заставил окопаться вокруг танка, боясь, что ночью немцы могут забросать танк гранатами. Все обошлось, ночь пережили спокойно. Больше немцы не атаковали, видимо, обошли город стороной. Вскоре нас вновь вывели на отдых и пополнение.

Вот ты спрашиваешь, как взаимодействовали с пехотой? Пехота сидела на броне. Связь держали с командиром взвода, который сидит у тебя на танке. Ты — взводный, и он — взводный. Но я главней! Я его везу, а не он меня. Я командую ему: «Ты поставь охранение вот там и там, чтобы не подползли и не пальнули из фаустпатрона. А то сожгут танк, и все — мне капут и тебе капут». Пехота берегла танки, ведь им без нас ой как не сладко приходилось! При обстреле или преодолении обороны противника она спешивалась. Правда, некоторые оставались на танке. За башней спрячется — и жив-здоров. Я уже говорил, что танковая атака проходила на больших скоростях. Ты, как заяц, по полю виляешь, чтобы в тебя не попали! И не дай бог под гусеницу попадет пехотинец и ты его раздавишь! Это ЧП! Конечно, танки отрывались от пехоты. Это в кино показывают: идут танки, за ними пехота, но это картина, а в жизни только вот так! Только тогда ты останешься жив.

Следующая операция, в которой я участвовал, — Львовско-Сандомирская, наступательная. В ней я уже воевал на Т-34-85. Их в то время было еще мало, и в моем взводе была только одна такая машина, которую я, как командир, взял себе.