Я другая

— А я догадывалась, что ты меня обманула, — сказала Оксана.

— Врешь, — отрезала Элен.

Они засмеялись.

— А твоя разлюбезная Юля — такая тварь! — сказала Оксана. — Как ты с ней вообще могла дружить…

— Ты все-таки поняла, что это она тебя подожгла?

— Поняла, но не сразу. Только когда вспомнила, как она тебя пыталась оклеветать. Ведь это не ты, а ОНА на Витю моего зарилась!

— Да, было дело. А потом узнала, что я ее якобы опередила, и стерла все мои сюжеты. Все, Карл! Пятьдесят гигабайт!

— Это еще не все, что она сделала.

— А что еще? Просвети меня!

— Те парни, которые тебя избили, — ты их знаешь?

— Знаю. Я их видела. Какие-то уличные бандиты, они Юлю пытались изнасиловать у меня на глазах…

— Когда ты вечером возвращалась домой? А тебе не показалось странным, что ты идешь и вдруг раз: у тебя на глазах насилуют твою сводную сестру?

— Странным? Хм, странным… Не знаю, как ты, но я не привыкла, чтобы у меня на глазах кого-то насиловали…

— Тебе будет интересно узнать кое-что: этих парней задержала полиция, они уже во всем признались. Один из них не отсюда родом, он раньше жил в другом городе и учился в одном классе с Юлей. Потом бросил школу.

— И как он здесь оказался?

— А ты не догадываешься? Джули его сюда позвала. Сказала, что намечается хорошее дело. Эта сцена с изнасилованием была подстроена. Предполагалось, что ты вызовешь полицию или просто поднимешь шум, они бросят Юлю и убегут. И ты будешь героем. Они, конечно, не ждали, что ты начнешь палить из пневматического пистолета, но в остальном план сработал: и героическое спасение, и все, что было потом.

— А что было потом… тоже подстроено?

— Конечно. Юля долго тебя изучала и могла представить, что будет дальше. Ей хотелось не просто подружиться с тобой, а установить над тобой полный контроль и использовать тебя. Но ты не захотела играть по ее правилам, нарушила все ее планы. И тогда она… ты уже поняла. Велела эти уродам, чтобы они вышибли из тебя дух.

— И все это они рассказали? Ничего себе… долго же я валялась в отключке. То есть, получается, все, что со мной было за эти дни…

— Да, Лена. Так совпало, что все это было частью даже не одного, а двух хитрых планов. Сразу два человека пытались тобой манипулировать.

Элен вновь задумалась. Потом поняла, что думать ей надоело. Слишком много открытий сразу.

— Что еще скажешь интересного? — спросила она.

— Вот что скажу… Не на то ты тратишь свою жизнь, Леночка!

— А ты знаешь, на что мне тратить мою жизнь?

— У тебя столько талантов. Глупо пользоваться только одним. Может, тебе стоит быть журналистом. У тебя же нюх на сенсации! Тебе точно надо в журналюги. Хотя есть у тебя и другой дар. Я, кстати, дам тебе телефон одного человека, тоже моего знакомого. Сходишь к нему, как поправишься.

— Зачем?

— Твоя тетрадка с комиксами сейчас у него.

— Так это ты ее выкрала?

— Не выкрала, а взяла почитать. Спрятала в надежном месте, а Витя потом отвез этому человеку. Он посмотрел и сказал: инфантильно, но стиль есть, это самое главное. Готовься. Возможно, тебе скоро придется перерисовать весь комикс, хорошими карандашами на хорошей бумаге. Видишь, Мортибус остался Мортибусом даже в больнице.

— Оксана, последний вопрос. А почему «Мортибус»? При чем тут смерть?

— Во-первых, звучит красиво. А во-вторых… Мне очень хотелось, чтобы прежней Элен — грубой, жестокой — больше не было на этом свете.

— Ну что ж, кажется, тебе это удалось. Спасибо, сестренка.

— Да. Ты хотя бы больше не пишешь, какими способами хочешь меня убить, — уже хорошо.

— Я больше не хочу тебя убить. Я теперь… — Элен задумалась, подбирая слово. Она и сама не знала, какая она теперь.

— Другая? — подсказала Оксана.

— Да. Я другая.

Эпилог