Я! Еду! Домой! Те, кто выжил

— Вторая проблема будет в том, что Зять принадлежит к такой группировке, как Базар. Насколько я успел выяснить, группировка эта сильная, к ней разные люди примкнули, себя в обиду не даст, и, кроме того, она в своем секторе работает в плюс: вся торговля почти через них идет. И в беспределе там никто не замечен, приезжих берегут, порядок поддерживается — в общем, не тот противник, с каким стоит сразу портить отношения.

— И?.. — вновь Олег.

— Колено надо уничтожать еще по пути туда. Вместе с его корытом. И гарантировать, что никто не всплывет.

— Ну… предположим, — кивнул он. — Ты как себе это видишь?

— А проще некуда. Засечь его выход, выгнать прямо на берег пару танков, а заодно пару резиновых лодок с моторами подготовить, чтобы потом поверхность реки прочесать. И все.

— Мы туда с танками не пройдем, это исключено, — сказал сухощавый военный в «горке» без знаков различия. — Там чужая территория, нас так просто не пропустят, а если и пропустят, то стрелять не разрешат.

— Верно, — согласился я. — Если ограничиться уничтожением самого Колена. А если задачу расширить до поглощения и раздела его бизнеса, то не только пропустят, но и сами танки выделят.

— А с чего это они согласятся? — удивился седой. — Им Колено дышать не мешает и даже торф со шпалами дает. У них к нему претензий нет.

— Претензий нет, но все равно не откажутся, — ответил я ему. — Просто потому, что Колено очень плохой. Его не жалко, он по факту вне закона, до него просто руки не доходят. И если предложить нормальным людям мало того что стереть его с картины, то есть сделать доброе дело, но еще и делянку поделить с большой для себя выгодой, то они точно не откажутся. А вступиться за него, насколько я понимаю, особо и некому. Были у него отношения с бурковским Центром, но у них сейчас своих проблем хватает, так?

— Так, у них там черт-те что сейчас творится, — подтвердил седой. — Олег Борисович, что скажете? — обернулся он к Олегу.

— По мне — разумно, — ответил тот. — Надо срочно выходить с ними на переговоры, и если согласятся, то действовать. Серега? — повернулся он уже к брату.

— Согласен. Надо планировать. Брать вертолет и гнать в Мигалово, нечего время терять. Что военные скажут?

Капитан и военный в «горке» не возражали. Решение было принято. Седой, оказавшийся кем-то вроде начальника местной разведки и контрразведки, увел Крамцова с Лехой на предмет получения с них информации по базе бандитов в Васильевском Мхе. Колесо закрутилось.

Олег остановил меня, спросил:

— Ты как, с нами планируешь лететь?

Нет, ребята, лететь с вами я не планирую. Там уже внешняя политика начинается, а заодно и лишняя известность. Совсем лишняя, в стиле «вот этот мужик придумал, как завалить Колено и поделить его делянку». Нет, я так высоко не лезу, мне реклама не нужна.

— Да зачем? — вроде как удивился я. — Я все равно там не знаю никого, и пользы с меня ноль. И своей работы хватает. Тут еще одно дело надо пока приватно обсудить, а ты уже сам решай потом, как дальше его проводить.

— Да? — заинтересовался он.

Заинтересовался. А заодно обрадовался, что я «знаю свой шесток» — не лезу представлять анклав в других местах, не толкаюсь боками с мудрым руководством. Забавно, но бюрократические правила, наверное, умрут только с последним человеком, а так они вечны, как проституция.

— Руководство нахабинского анклава просило о приватной встрече. Они хотят оттуда откочевать в нашу сторону, на пустую территорию.

— Под нашу крышу? — сразу уточнил он.

— В какой-то степени: с сохранением автономии, насколько я понимаю. Но анклав сильный, со своими проектами, отнюдь не голодают, да и как военная сила хоть куда.

Момент судьбоносный, я свой успех в нем уже сейчас застолбил, а вот на обсуждение проект вынесет уже «Первое Лицо», то есть сам Олег.

— Да я знаю, что хоть куда, — задумался он. — Пошли ко мне в кабинет, обсудим быстро, время есть еще. Кстати, по твоим делам у тебя все в порядке? Помощь какая-нибудь нужна?

— Да так, по мелочам больше. Я списочек дам.

25 июля, среда, вечер. Тверская обл., Ржев

Хорошо в парной, так хорошо! Запах березовых веников, мокрого дерева, горячего пара.

— Мама, как хорошо, — простонала она. — Ты сволочь, ты полтора года меня уже не парил. Я даже забыла, как это вообще бывает. Баня — место семейное, а я все время одна.

— Ну… вспомнила вот, — ответил я резонно, встряхивая двумя вениками, чтобы листья в пару снова нагрелись. — Я и сам чуть не забыл, как это вообще делается.

Веники со звонким мокрым шлепком прилипли к ее коже. Маша вздохнула и потянулась, скрестив ноги в щиколотках.

— Золотая, а ты как-то еще красивей стала, — сказал я, отдуваясь.

Кого-то парить — занятие трудное, особенно когда пару много и температура зашкаливает. Зато и жене удовольствие, и себе настоящая тренировка.

— Да ладно, разве что похудела со всеми этими проблемами, — сказала она. — Я тут чуть вообще не поблекла и не увяла в одиночестве, а когда связь прервалась, так не знала, куда девать себя.

— Ну не знаю, на тебе не отразилось.