Я – Элтон Джон. Вечеринка длиной в жизнь

Но Тина придерживалась другого мнения. Она считала, что все и всегда должно быть одинаково, вызубрено и отрепетировано до мельчайших деталей, до еле заметного движения. Нам обоим стало ясно, что никакого совместного турне не получится. Но мы не разругались; позже она приезжала к нам в Ниццу на ужин и даже оставила в гостевой книге большой алый поцелуй в духе Тины Тернер.

Поскольку эти гастроли отменились, я организовал несколько совместных концертов с Билли Джоэлом. Мы гастролировали вместе с начала девяностых, выходили на сцену вдвоем, играли и пели песни друг друга. Мне нравилось с ним выступать. Мы оба пианисты, и у нас схожее отношение к музыке, хотя Билли – стопроцентно американский музыкант, типичный представитель восточного побережья, наподобие Лу Рида или Пола Саймона. Конечно, все они очень разные, но, даже ничего о них не зная, вы сразу поймете, что они из Нью-Йорка. В общем, мы долгие годы выступали вместе, хотя в итоге все кончилось плохо. У Билли было множество личных проблем, главная из которых – алкоголь. В костюмерной он принимал лекарство от инфекции дыхательных путей, запивал изрядной порцией спиртного, а потом вырубался на сцене прямо во время исполнения Piano Man. Через некоторое время он вставал, отвешивал поклон, немедленно отправлялся в бар отеля и просиживал там до пяти утра. В конце концов я посоветовал ему обратиться в клинику, объяснил, что прошел все это сам, но он явно не обрадовался совету. Заявил, что я не имею права судить других людей. Но на самом деле я никого не осуждал, просто мне больно было видеть, во что отличный парень превращает свою жизнь. Но все это произошло значительно позже, а наши первые турне с Билли были замечательные: мы играли всегда по-разному и всегда с удовольствием, зрители обожали наши концерты, они пользовались большой популярностью.

Так что у меня было чем заняться; по крайней мере, достаточно дел, чтобы перевернуть страницу и оставить в прошлом страшное сумрачное лето. Но мир по-прежнему сходил с ума. Мы поехали в Милан, и я заметил, что люди шарахаются от меня на улице, женщины крестятся, а мужчины прикрывают рукой причинное место. Они ассоциировали меня с гибелью Джанни и Дианы, думали, что я проклят, что у меня дурной глаз или что-то вроде того. Наверное, будь я в длинном плаще и с косой в руках, меня бы ждал более теплый прием.

В общем, итальянцы считали меня ангелом смерти, что само по себе безумно. Но, очевидно, этого было недостаточно, и судьба подкинула совсем уж сумасшедшую историю. В марте 1998 года мы с Билли начали мировое турне, и мне в Австралию позвонил Дэвид. С ним связалась одна из девушек-флористок, каждую неделю оформлявших наш дом, и сообщила, что больше они на нас не работают, потому что не получали зарплату полтора года. Дэвид сразу позвонил в офис Джона Рида, выяснить, что происходит. Тот ответил, что не платил флористам, потому что не было денег, и, по всей видимости, я скоро стану банкротом.

Я не мог поверить. Официальная позиция Джона Рида и его компании была такова: Элтон Джон истратил все, что у него было, и даже более того. Поймите правильно, я знаю, что никто – кроме разве что Джанни – не назовет меня скрягой или даже рачительным хозяином. Я трачу много денег: у меня четыре дома, большой штат сотрудников, несколько автомобилей; я покупаю произведения искусства, фарфор и дизайнерскую одежду. Иногда ко мне приходят письма от моего бухгалтера со строгим требованием урезать расходы, и я, конечно, этот совет игнорирую. Но я не мог понять, как умудрился потратить больше, чем заработал, ведь работал я постоянно: выступал вживую, ездил в долгие турне, отыграл сто или сто пятьдесят концертов в огромнейших залах, и билеты всегда были распроданы. Мои недавние альбомы стали платиновыми во множестве стран, постоянно выходили сборники старых песен, которые продавались настолько хорошо, что я лишь дивился – кто их покупает? Если человеку когда-то понравились Your Song и Bennie And The Jets, значит, они уже есть в его коллекции. Саундтрэк к «Королю Льву» распродался тиражом восемнадцать миллионов экземпляров, фильм собрал в прокате около миллиарда долларов, а мюзикл постоянно бил рекорды на Бродвее.