Я еще жив. Автобиография

Эти расовые ограничения были для меня настоящим шоком. Ведь пятидесятые и шестидесятые уже прошли, на дворе были восьмидесятые. Но вскоре я вынужден был признать, что эти старые предрассудки еще сохранялись. Когда в 1984 году Филипп Бэйли из Earth, Wind & Fire готовился приехать в Великобританию, чтобы записать со мной (в качестве продюсера) альбом Chinese Wall, он встретился со знаменитым темнокожим ведущим радиопередач Фрэнки Крокером и Ларкином Арнольдом, главой ритм-энд-блюз направления в CBS. Они оба сказали Филиппу: «Ты поедешь в Лондон записываться с Филом Коллинзом? Можешь не возвращаться обратно со своим белым альбомом».

В конце октября 1980 года я предложил Джилл переехать ко мне в Англию, и в начале 1981 года мы уже жили вместе в «Олд Крофте». Ради меня она ушла с последнего курса колледжа, в котором училась на преподавателя средней школы.

Face Value вышел 9 января 1981 года, почти сразу после моего тридцатилетия. Я не поехал в сольный тур. Было еще слишком рано для этого, и я хотел иметь больше музыки в своем репертуаре. К тому же меня немного пугала сама мысль о сольном туре.

Тем временем Genesis решили собраться с силами и организовать свою собственную студию-базу. Мы приобрели неплохой дом в тюдоровском стиле в Чиддингфолде; на наше решение в немалой степени повлиял огромный многоместный гараж во дворе. Мы хотели превратить его в звукозаписывающую студию под названием The Farm. В процессе перестройки гаража мы обосновались в гостиной и начали писать свой одиннадцатый студийный альбом Abacab.

Пока мы работали над Abacab, нам сообщили о неожиданном успехе Face Value. Из-за этого ситуация стала немного неловкой. Я был в глубоком потрясении, меня охватывало дикое возбуждение: «Господи, In The Air Tonight заняла первую строчку в Голландии!» И не только в Голландии – песня свела с ума весь мир. Face Value продолжал наращивать количество продаж. Тони Бэнкс очень точно подметил в документальном фильме BBC «Genesis: Together аnd Apart» 2014 года: «Мы хотели, чтобы Фил добился успеха. Но не настолько большого успеха».

В тот момент, в начале восьмидесятых, я уже мог заметить, как изменились отношения участников группы. Может, они думали: «Итак, Фил собирается уходить из группы». Никто об этом не говорил, хотя Тони Смит однажды открыто сказал мне: «Думаю, что Genesis действительно хорошо повлиял на тебя». Вокалист снова покидает Genesis? Потерять одного фронтмена не страшно, но двоих… Было понятно, что группа не смогла бы пережить еще один такой раскол.

Смит был отличным менеджером, и он оказался прав. Его слова только подтверждались еще много лет. Каждая карьера – сольная или в группе – укрепляет другую карьеру.

Кроме того, я, разумеется, наслаждался неожиданным успехом Face Value. До этого момента я постоянно чувствовал, что играю последнюю по значимости роль в Genesis. Спустя годы я осознал, что сильно занижал их мнение по поводу себя – я узнал об этом, прочитав книгу Майка: «Когда у Фила появлялась идея, мы внимательно слушали его». Для неуверенного в себе паренька это было настоящим откровением. Мы никогда не обсуждали подобные вещи и не выражали открыто свои чувства друг перед другом.

Однако еще долгое время я буду испытывать неуверенность в себе, записывая песни: «Как вам такая мелодия, нормально?» Но на протяжении всех восьмидесятых я писал песни одну за одной и стремительно развивался в этом. Первая песня, которую я целиком написал для группы – Misunderstanding, – была выпущена в качестве третьего сингла для альбома Duke. Она стала нашим самым успешным международным хитом.

Face Value продолжал продаваться. Он стал номером один в Великобритании, что очень впечатлило нас всех. Мы всегда хотели, чтобы Genesis достиг первой строчки.

Завидовали ли Майк и Тони? Я не знаю точно. А та шутка – «Мы хотели, чтобы Фил добился успеха. Но не настолько большого успеха» – была свойственна нашим отношениям тогда. Никому не позволялось задирать свой нос.

Я (задыхаясь): «Черт возьми! In The Air Tonight занял первую строчку по всей Европе!»

Тони (фыркнув): «Да. Но все равно в ней всего три аккорда».

Я (крича): «ВООБЩЕ-ТО ЧЕТЫРЕ».

Что думала Энди о том, что я показал всему миру наше грязное белье? Она не тот человек, который покупает Sounds или Rolling Stone, поэтому она вряд ли читала разбор и анализ моих текстов. Но я всегда открыто рассказывал интервьюерам и вообще всем, кто спрашивал, о чем был этот альбом.

А затем я выступил в Top of the Pops с банкой краски.