Я это все почти забыл

поездкой они спасли народ, спасли социализм, иначе была бы гражданская война. По-

вторял то, что слышал от Брежнева.

Он спросил, не хочу ли я войти в число его ближайших сотрудников. С большим

удовольствием, отвечал я, при условии, если ничто не помешает мне отстаивать

свою точку зрения. Скажем, продолжал я, мне трудно понять, как это ввод войск и

потеря самостоятельности может оказаться счастьем для нашего народа. И если

осуществлять пункт за пунктом «московский протокол», надо забыть о демокра-

тизации. «Ничего страшного, будем продолжать перестройку!», – говорил Свобода.

Это невозможно, настаивал я, для того и пришли войска, чтобы прекратить наше

движение к демократии. Он покраснел, рассердился, повернулся ко мне спиной. На

этом мой разговор с президентом закончился. С Людвиком Свободой мы больше не

виделись 38.

…Но почему Кремль был особенно раздражен Кригелем?

По словам О.Шика, «когда Кригель спросил, почему его постоянно изо-

лируют, грубо себя с ним ведут, Шелест показал на его нос и закричал: “По-

тому!”. Имел в виду “еврейский нос”. Ф.Кригель был единственным евреем в

Политбюро, и, когда я с ним последний раз при своем возвращении говорил

на заседании ЦК в апреле 1969-го, он мне сказал, между прочим: “Ты не мо-

жешь себе представить, как по отношению ко мне проявлялась антисемит-

ская ненависть. А еще хотят казаться марксистами!”» 39.

На этом стоит остановиться.

Когда в Х веке евреи рассеивались по Европе, оседали малыми община-

ми, в том числе на богемских, моравских, силезских, словацких, закарпатских

землях, стараясь сберечь собственное естество, они селились кучно; усваи-

вали чужие языки, традиции, культуру. На территории Чехословакии обра-

зовалась одна из самых крупных еврейских общин в Европе; многочисленнее

были только в Италии и Германии. Чешским евреям повезло больше других.

Несмотря на настороженное, даже враждебное отношение части населения,

большинство интеллигенции, многие политики, иерархи католической

церкви к ним были терпимы, часто доброжелательны. В начале ХХ столетия

чешских евреев оградили от преследований, признали национальным мень-

шинством и по конституции (1920–1938) уравняли в правах с христианами.

Тон в этом меньшинстве задавали интеллектуалы – врачи, адвокаты, журна-

листы. Многие до прихода гитлеровцев так и не узнали бы о своей нацио-

нальной принадлежности, если бы им об этом не напоминали. Во времена

протектората в Чехии уничтожили 80 процентов еврейской общины, многие

эмигрировали.

Гонений на оставшихся требовали от чехов в пятидесятые годы эмис-

сары НКВД и Московского Кремля. Возбуждая в СССР антисемитские страсти,

готовя «дело врачей», сталинские идеологи все громче указывали на евреев,

на их могущество, на их заговоры, как на мировое зло, разрушающее порядок

жизни. Воздействовали на укорененные в массовом сознании самые темные

стороны. Я хорошо помню те дни 1952 года в Горьком (Нижнем Новгороде).

Что ни утро, в газетах один фельетон хлеще другого, в каждом издевка над

носатыми, жуликоватыми, вороватыми проходимцами «без роду и племени».

В нашем кружке славянской литературы, живя в мире Божены Немцовой,

Алоиса Ирасека, Яна Неруды, Карела Чапека, мы избегали говорить о том,

что окружало. Восемнадцатилетняя студентка, дочь рабочего автозавода,

прочитав очередной антисемитский фельетон про «безродных», плакала у

меня на плече: «Мне стыдно, что я русская…»

Кремль был озадачен Чехословакией, единственной страной, где анти-

семитизм почти не проявлялся или проявлялся не в той мере, как хотелось

бы Кремлю. По свидетельству историков, сотрудники НКВД в Праге в разго-

ворах с чешскими коллегами «постоянно указывали на возрастающее влия-

ние евреев на международной арене, говорили о Рокфеллере, Ротшильде,

Дюпоне, увязывали их деятельность с деятельностью Сланского и других

евреев в Чехословакии и подчеркивали опасность, что евреи могут овладеть

всем миром и всеми править» 40.

Когда чехословацкий чекист Балаж сказал советнику Лихачеву, что

факты, от него требуемые, надо проверять, советник ответил: «Меня совер-

шенно не интересует, где вы получите эти данные и насколько они досто-