Я это заслужил

Когда Андрес возвратился, футболка уже ждала его. «Я не думаю, что он сказал мне хоть слово, – вспоминает Уго. – Может, руку поднял. Вы знаете, какой он. Он способен выразить больше эмоций взглядом или жестом, чем словами».

Уго вернулся в тишину раздевалки после окончания разминки. Андрес уединился в своем собственном личном пространстве. Это затишье было затишьем перед бурей и состояло из очень деликатной помеси аккуратных жестов, взглядов и шепота – оно предваряло главную игру в жизни каждого из этих игроков. Никто не видел, как он надел этот второй слой под красно-синюю футболку сборной. Кроме того, от всеобщего внимания ускользнул и тот факт, что Андрес, всегда суеверный и ненавидящий играть с длинными рукавами, обрезал рукава своей футболки.

«Помню, что туннель, ведущий из раздевалок к полю, был очень длинным и крутым, – говорит Андрес. – Ты видел свет в конце туннеля, и создавалось впечатление, что ты сейчас выйдешь на арену Колизея. Ты не видел трибун вплоть до тех пор, пока не оказывался у самого выхода из туннеля».

В этом туннеле Андрес, облаченный в белую футболку без рукавов с выведенной Уго надписью на лицевой ее части, скрывавшуюся под его игровой футболкой с шестым номером на спине, начал чувствовать, что внутри нарастает, закипает какое-то чувство. Это был не страх и не тревога. Нервы? Может, чувство некоторой уязвимости? Он шел по туннелю, словно по краю крыши.

«Когда я вижу эту фотографию, у меня до сих пор по телу бегут мурашки, – говорит Уго. – А теперь представьте, каково было ему! Я вижу это его послание, и мой разум попадает в вихрь тысячи флэшбеков и воспоминаний. И я сразу думаю о том, через что он прошел на том чемпионате мира».

Страдания? «Да, он страдал. И немало, – говорит Уго. – Весь турнир занял 55 дней, если считать и время на подготовку к нему. Дни и ночи лечебных процедур, затягивавшихся порой до четырех утра. Вспомните, что случилось в Мурсии перед отъездом в Южную Африку. Он был свободен, был дома, но травма все равно настигла его. Вспомните, что случилось в матче со швейцарцами. Он был так близок к стопроцентному выздоровлению, но вынужден был опять начинать все заново. Каждое утро одна и та же рутина, одна и та же сцена. «Доброе утро» от Андреса, «Давай взглянем, как идут дела» от нас… а как они идут? В конечном счете никаких слов уже не было нужно. Думаю, что со мной он провел больше тренировок, чем со всеми остальными игроками команды. Если он тебе улыбался, значит, нагрузки на сегодня было достаточно. Простым жестом он показывал, что хватит. Были ночи, на протяжении которых я больше времени молился, чем спал. Молился о том, чтобы на следующее утро его приветственная улыбка была приободряющей».

Экипировщики испанской сборной трудились с максимальной заботой и вниманием к Андресу, чтобы он только ни в чем не нуждался. Перед отъездом игроков в ЮАР испанская Федерация футбола даже организовала в тренировочном комплексе сборной в Лас Розасе тренажерный зал, в который привезли необходимое оборудование специально для него и его восстановления. «Мы привезли те же тренажеры, которые Хави и Иньеста использовали в «Барселоне», – говорил Уго. – А потом давили на федерацию, чтобы они взяли то же оборудование и на чемпионат мира, включая и беговую дорожку для Рамоса».

«Андрес очень суеверный человек, – говорит Уго, – но таковы многие игроки». Как-то раз Уго тренировался с защитником сборной Раулем Альбиолем, как вдруг прибежал один из докторов команды и стал кричать Уго: «Тебе нужно быть с Андресом, чтобы он мог делать те же упражнения, что вы делаете с ним обычно. Пожалуйста, иди сейчас к нему, а потом вернешься к работе с Альбиолем». Пациент был уверен, что, если он каждый день будет делать одни и те же упражнения, его тело в конечном итоге синхронизирует свою работу. Вот почему Уго оставил все свои дела и отправился на встречу с ногами Андреса Иньесты. Привычную рутину нельзя было разбивать.

«Нам нужно было очень грамотно организовать процесс восстановления Андреса, – говорит Уго. – Тесты, которым мы его подвергали, информация, которой снабжали его, – все должно было быть в очень позитивном ключе. Помню, что Рауль все время повторял ему одни и те же слова, чтобы развеять все его сомнения: «Расслабься, Андрес, все идет хорошо. Расслабься».

На самом же деле все шло далеко не хорошо. Наоборот, все было плохо. Но независимо от того, насколько плохо все шло, мы должны были сохранять позитивный настрой».

Теперь, идя по туннелю к полю «Соккер Сити», Уго вспоминал и заново переживал столько крошечных деталей и маленьких эпизодов, что пережил за эти 55 дней. Он был счастлив, потому что Андрес по возвращении в раздевалку обнаружил в своем шкафчике именно то, о чем просил его. Все складывалось так, как и должно было: он проходил к полю мимо золотого Кубка мира, не глядя на него, но в душе надеясь, что в ту ночь ему удастся поцеловать его.

«Понятия не имею, что случилось с тем маркером. Я был немного раздражен в тот момент, когда отдавал его, это все, что я помню», – говорит Уго.