Я. Философия и психология свободы

«Вначале было слово», – с этого гностического тезиса начинается евангелие от Иоанна. Это так. Но в доначале нет даже слов. Это абсолютное небытие – безымянно, ибо еще нет имен, тождественных вещам, чтобы определились формы и границы (ведь недаром «термин» (лат. terminus ) - это римский бог границ). Поэтому же Инь и Ян еще не возникли, чтобы породить диалектику мира и ума. В этом поэтическом описании присутствует интуитивная догадка о том, что мир и самосознание не полны. И теперь, добавив сюда формулу Парменида «бытие = мышление», мы сделаем совершенно рациональным этот восточный мистицизм. То, что находится за пределами бытия, находится и за пределами языка.

Если есть образ, ему всегда можно дать имя. Как целостен всегда образ (он либо есть, либо его нет), так имя всегда целое. Дать чему-то имя – значит, признать его существующим. Язык оказывается изоморфен нашей ментальной реальности. Мы живем в языке. Хайдеггер заключает: «Не человек говорит языком, но язык говорит человеком».

По определению, дхарма – это то, что воспринимается нами как отдельное целое состояние внешнего или внутреннего мира. Иначе говоря, дхарма есть элемент нашего мышления. Если мы способны что-то мыслить, мы всегда можем дать ему имя.

Пожалуй, ближе всех в древности к пониманию языковых границ пришел Лао-Цзы. Его великая книга «Дао де цзин» начинается именно с таких слов: «То, что можно назвать Дао, не есть истинное Дао». И далее: «Есть Бесконечное Существо, которое было прежде Неба и Земли. Как оно невозмутимо, как спокойно! Оно живёт в одиночестве и не меняется. Оно движет всем, но не волнуется. Мы можем считать его вселенской Матерью. Я не знаю его имени. Я называю его Дао».

Дао – буквально «путь», в даосизме – бытие и изменение Вселенной в самом общем смысле. Безличностная сила, воля Вселенной (чем не Шопенгауэр?), которой должен соответствовать порядок всех вещей в мире. Истинное Дао – вне языка, вне самосознания, вне Вселенной. Оно не может иметь имя. Условно его можно назвать Дао. Истинное Дао – это то, на чем покоится Вселенная. А это значит, что мы можем вывести такую последовательность:

Дао < сингулярность < Вселенная

И далее «Хуайнань-цзы» повествует: «Свет решил вступить в это небытие и отступил, растерявшись. И сказал: Я могу быть и не быть, но я не могу абсолютно не быть. Когда оно становится абсолютным небытием, то достигает такой тонкости, что ему невозможно следовать!»

Свет в современных представлениях – это эл.-магнитное излучение. Мысль с нейрофизиологической точки зрения есть тоже эл-магнитный импульс. Небытие не доступно самым тонким субстанциям – свету и мысли.

Иначе говоря, если мы приравняем сингулярность к нулю, то безымянное и абсолютно темное Дао находится позади нуля:

… < 0 < свет

Ему нет имени, и многоточие лишь символизирует для нас абсолютную пустоту, которую мы не способны выразить иначе, ибо выразить ничто – значит уже сделать его чем-то. Извлечь темное Дао на свет, т.е. детектировать его – значит переместить небытие в бытие.

… < 0 < …

Так, если мы говорим, что бесконечность имеет предельное число такое, что больше его не может быть чисел, то любое число вида + n должно быть меньше . Но это противоречит смыслу данного выражения. А это значит, что не только таких чисел быть не может, но не может быть и предельного числа . Но как можно говорить о том, что не должно мыслиться? Этого Парменид не объяснил. Выражаясь в математических понятиях и дальше, мы можем сказать, что небытие не достижимо, потому что нижней границей (инфимумом) бытия является даже не само небытие, а ничто, находящееся в «полубытии», в мерцании дхарм, в вакууме виртуальных частиц:

infБытие = ничто

В сущности, самая строгая наука не вправе что-либо возразить против ничто. Какие аргументы можно предъявить против того, что в принципе не должно себя проявлять? Его можно лишь игнорировать. Древнекитайская «тонкость» нуля, отделяющего бытие от небытии, в которую свет не может вступить, может быть выражена в современной физике таким понятием как оптическая толщина. Вот цитата из справочников: «Оптическая толщина среды = – ln (I/I₀) есть безразмерная величина, которая характеризует ослабление света в среде за счёт его поглощения и рассеивания. Является одним из важнейших астрономических понятий». И «растерявшийся» свет, который за прошедшие тысячелетия со времен древних мудрецов стал ныне весьма ученой субстанцией, мог бы сказать теперь: «Оптическая толщина этой среды, которая меня не поглощает и не отражает, должна быть равна нулю. Небытие не взаимодействует со мной».