Я – главная злодейка на Сумеречном Отборе?

И думаю, одним из ключевых моментов, определяющих, какой из вариантов будет иметь место, заключается в ответе на вопрос: я попала именно В КНИГУ, которую читала? Или все же в мир, который аналогичен миру книги? Как та теория — будто писатели не просто придумывают истории, а получают сигналы-видения из других миров. И, садясь писать, именно пересказывают то, что в этих мирах происходило. В этом случае, к слову, возможно еще и то, что миров, похожих на мир «Сумеречного отбора», больше, чем один. И если авторка описала события, произошедшие в одном таком мире, то в другом — том, куда попала я, — все пока еще не случилось, а только происходит. Следовательно, расхождения с миром, в котором все это уже произошло и стало сюжетом книги, все же возможны. А если так, я могу надеяться на «эффект мотылька» и выжить.

Хм… а ведь если так подумать, то есть простой и довольно очевидный способ спастись: проиграть Отбор. Просто вылететь на следующем испытании. Тогда, если я в первом варианте, это точно изменит весь сюжет, что самое главное — для меня. Конечно, родня Вайлет, ждущая от доченьки великих темных свершений, уж точно не обрадуется такому повороту событий. Но даже если меня в наказание сошлют жить в какую-то глушь, это будет лучше смерти. Тем более проиграть будет не так сложно — без памяти-то Вайлет и знаний о том, как использовать магию.

Что ж, на деле все оказалось куда проще, чем я думала!

Немного воспрянув духом, я вышла из ванной и направилась в спальню, чтоб переодеться в мягонькую ночную сорочку…

И нервно икнула, увидев на своей постели конверт с письмом, которого точно не было, когда я сюда пришла!

В моих покоях кто-то был, пока я в ванной нежилась?

Дрожа, я осторожно вскрыла конверт и прочитала:

«Все по плану. Прилагаю к письму инструкцию по прохождению следующего испытания Отбора. И просто напоминаю, что от мусора, который не способен сделать свою работу, избавляются. Так что хорошенько старайся, чтобы не вылететь и на этот раз».

Уронив листы на пол, я обессиленно села на ковер рядом с ними и, задыхаясь, ощущала, как кружится голова.

Как я помнила по сюжету, после главы с балом до следующего испытания Сумеречного Отбора оставалось три дня.

ГЛАВА 3. Что значит, есть еще и скрытые злодеи?!

Итак, похоже, Вайлет была главной злодейкой… но не главгадом! А этот самый главгад, по указке которого она работала, притаился где-то за кадром и, вероятно, раскрывался-побеждался в самом конце книги, так мною и не дочитанной. Получается, наша злодейка, хоть и была той еще занозой в заднице, но являлась чьим-то инструментом. Возможно, ее заставили во всем этом участвовать, а может, она и сама рада была — этого я знать не могу, не имея ее личных воспоминаний. Но факт заключается в том, что либо сразу, либо уже в процессе Вайлет дали понять, что, мягко говоря, очень на нее рассчитывают, и если она не оправдает ожиданий, то даже белые тапочки выбрать не успеет.

Таким образом, передо мной теперь маячила не только угроза смерти ближе к концу книги «за все совершенные злодеяния», но еще и вероятность получить секир-башка, если вылечу с Отбора. А может, еще и если буду недостаточно качественно на нем злодействовать.

Да уж, хуже не придумаешь. Потому что… ну черт, честно, какая из меня-то злодейка? За те пять лет, что я работала воспитательницей в детском садике, даже ни разу никакого ребенка по заднице не шлепнула. В том числе и самых избалованных-непослушных, которые дразнили меня, убегая по всей спальне в тихий час вместо того, чтоб тихо-мирно спать, давая мне спокойно почитать какую-нибудь интересную книжку.

От воспоминаний о работе, оставленной в прошлой жизни, стало грустно. Наверное, моя группа расстроилась, когда им сообщили, что любимая воспитательница больше к ним не придет. Ну, хоть родителей, которые убивались бы из-за моей смерти, у меня никогда не было — в детдоме выросла, куда, насколько мне рассказывали, биологическая мать-алкоголичка сдала меня еще до того, как я научилась ходить на горшок. Парня (а тем более мужа) у меня тоже не было. Так что… похоже, кроме детишек из моей группы, да пары коллег, по мне в старой жизни и некому тосковать. Да и дети в таком возрасте, что почти все скоро с концами меня забудут. Вроде бы мысль о том, что моя смерть не сделает никому слишком больно, должна утешать. Но с другой стороны, как-то обидно, что за всю недолгую жизнь так и не сумела стать хоть для кого-нибудь кем-то важным.

И вот теперь, если я не соображу, как изменить заковыристый сюжет, то и в новой жизни недолго проживу! А если ничего не придумаю до следующего испытания Отбора, то это «недолго» станет еще не дольше.