Я говорил, что лучше промолчать?

– Что значит «пойдем»? – Иден отворачивается и открывает дверь в свою комнату. – Я вполне могу самостоятельно перейти улицу. Без тебя. А ты когда хочешь, тогда и иди.

– Ладно, забей, – сердито сощурившись, выдыхаю я.

Ну что опять не так? Я же не сказал ничего плохого, а она все равно ведет себя враждебно. При этом иногда Иден явно старается меня раскусить, и, кажется, я по-настоящему ей интересен. Ничего не понимаю…

Стоп, ведь этого я и добивался, намеренно вызывал у Иден неприязнь к себе, чтобы она держалась от меня подальше.

Иден скрывается у себя в комнате, а я, покачав головой, спускаюсь на первый этаж. Включаю телевизор и, пока Иден собирается, часа полтора дремлю на диване. Утром я опять не принял лекарства, поэтому весь день хожу мрачный и унылый. Лучше проспать остаток дня, чем тащиться на гребаную вечеринку. Увы, Тайлер Брюс не пропускает тусовок, особенно если его пригласили друзья, поэтому в половине девятого заставляю себя сходить в ванную и принять душ. Надо как-то пережить этот вечер, значит, без дозы не обойтись.

Я надеваю черные джинсы и черную кожаную куртку, брызгаюсь одеколоном. Хочется пива, но мне еще надо заехать к Деклану, поэтому оставляю выпивку на потом. Пишу ему: «Нужна доза. Поможешь?» Минуту спустя приходит ответное сообщение с тремя смайликами: два поднятых вверх больших пальца и подмигивание.

Беру ключи от машины, сую в карман телефон и, выключив свет, переступаю через порог. В то же мгновение из соседней комнаты появляется Иден. Мы застываем друг напротив друга.

– Я выхожу, – нахмурившись, неохотно сообщает мне Иден. – Ты со мной? – добавляет она, хотя до этого отказалась идти на вечеринку вместе.

Наверное, я слишком долго смотрю на нее. Иден выглядит не так, как обычно. Почти как на вечеринке у Остина две недели назад, только лучше. Ее длинные темные волосы волнами спадают на плечи, тени на веках отливают серебром, ресницы и брови искусно подкрашены. Медленно оглядываю Иден с головы до ног. Туфли на каблуках делают ее выше. На Иден наряд, который действительно ей идет: платье персикового цвета, не слишком обтягивающее, подчеркивающее достоинства ее фигуры. Я долго пялюсь на ее декольте, не в силах оторваться. Во рту пересыхает.

Потупившись, Иден нервно складывает руки на груди.

– Мне надо еще кое-куда заскочить, – выдавливаю я.

Она снова поднимает на меня глаза.

– Куда?

– Неважно. – Черт! Надеюсь, она не собирается устраивать мне допрос. Боюсь опять на нее наехать. – Иди без меня. – Мысленно умоляю Иден, чтобы она хоть раз меня послушалась. – Я буду минут через двадцать.

– И все-таки, куда ты?

Ну вот, опять Иден донимает вопросами. Изо всех сил сдерживаю гнев. Если она не отстанет, я в конце концов взорвусь!

Иден смотрит из-под густых темных ресниц, ожидая ответа. Ясно, что она действительно беспокоится. Ее розовые губки слегка приоткрыты.

– Черт! – Всплеснув руками, пытаюсь сбежать в свою комнату, однако Иден следует за мной. Вот зараза, какая же упрямая!

– Ну что опять не так? – недоумевает Иден. – Я всего лишь спросила, куда ты идешь.

– Собираюсь кое с кем пересечься. Устраивает? – отрезаю я. Чувствую, что уже выхожу из себя. Хоть бы она поскорее от меня отцепилась. – Надо забрать одну фигню, и вообще – не лезь!

И сейчас эта фигня нужна мне, как никогда.

Иден умолкает, явно расстроенная.

– Пересечься с Декланом, – догадывается она. – Он не придет на вечеринку, поэтому ты решил сходить к нему сам. Так?

Глубоко вздыхаю. Иден видит меня насквозь. Она все поняла и без боя не сдастся. Чтоб ей! Приятно, конечно, что Иден за меня переживает и пытается помочь, но именно сейчас мне необходимо идти. Без дозы я долго не выдержу.

– Слушай, вали на свою чертову вечеринку! – смерив ее сердитым взглядом, цежу я.

– Нет, – повысив голос, заявляет она и решительно подходит ко мне. – Никуда ты не пойдешь. Я тебя не пущу.

Приблизившись к Иден почти вплотную, нависаю над ней. Угрожающе сощурившись, смотрю ей в глаза и твердо возражаю:

– Иден, ты не сможешь меня удержать.

– Ты прав, – раздраженно откликается она и сердито качает головой. В ее светло-карих глазах отражаются чувства, которые я успел возненавидеть: беспокойство, огорчение, осуждение и, что хуже всего, жалость. – Действительно, не могу, потому что тебе наплевать. На все. Наплевать, что однажды твой организм не выдержит, или ты не рассчитаешь дозу и умрешь. Наплевать, что тебе всего семнадцать, а ты уже сидишь на кокаине. Ведь так? – Она ждет, я молчу. – Единственное, что тебе важно, – казаться этаким мачо, чтобы круто выглядеть на вечеринках. Но, знаешь, жалкое зрелище!

Опять это слово – жалкий. Хотя, конечно, так и есть. Иден права во всем, кроме одного: я не стараюсь круто выглядеть на вечеринках, я просто хочу не думать о том, что произошло, и не показывать своей слабости.

– Вот это-то как раз мне и не важно, – вздыхаю я.

– А что важно? – Иден изо всех сил добивается от меня правды. Она стоит так близко, что я не замечаю ничего, кроме мучительной жалости в ее взгляде. – Быть таким же, как все твои недоразвитые друж…