Я говорил, что лучше промолчать?

– Я сама была сегодня вечером в этой школе, – хладнокровно возражает мама. – И действительно видела табличку «Вход воспрещен». Но нигде не было написано, что проникновение на закрытую территорию – это преступление. Значит, дети не были должным образом проинформированы, что их действия незаконны. И отсутствие терпения у вашего коллеги – недостаточное основание для их ареста.

Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться, – у Иден такой забавный, перепуганный вид… На всякий случай зажимаю рот рукой.

– Может, не будем возиться с документацией и сочтем, что недоразумение исчерпано? – Инспектор Грин вновь протягивает маме руку.

– Достойное предложение, инспектор, – соглашается мама и, обменявшись с ним рукопожатием, быстро оборачивается к Дейву. Тот коротко кивает и, хлопнув в ладоши, с плохо скрываемым раздражением командует:

– Так, вы оба, – марш в машину!

Уверен, стоит нам оказаться на улице – и Дейв с ходу выплеснет на нас все, что у него накипело. Скорее всего, посадит меня под домашний арест еще лет на десять, а потом заверит Иден в своей любви.

– Злой как черт, – бормочу я.

Мама остается улаживать дела в участке, а мы вслед за Дейвом выходим из кабинета и направляемся к парковке.

Уже стемнело и похолодало. Сомневаюсь, что мы продолжим праздновать День независимости…

В мамином «Рендж Ровере» нас ждет Джейми; рядом посапывает Чейз. Смешно: родители злятся на нас за незаконное проникновение, а сами сажают четверых на заднее сиденье, хоть это и запрещено.

– И что же вы натворили? – интересуется Джейми.

Оглядываюсь на Иден и непроизвольно улыбаюсь.

– То, на что не имели никакого права.

Мы забираемся в машину. Бережно пересаживаю спящего Чейза ближе к двери, и снова оказываюсь прижат к Иден. Не представляю, как выдержу дорогу домой. Мне и по пути сюда было невыносимо тяжело сидеть, касаясь Иден. Что же будет теперь, когда мы всего полчаса назад целовались…

Как ни странно, Дейв ведет себя довольно спокойно, разве что слишком сильно сжимает руль. Может, потому что здесь его дочь.

В «Рендж Ровер» садится мама и, скрестив руки на груди, отворачивается к окну. Теперь Дейв точно ничего мне не скажет, даже если собирался.

– Мам, лихо ты! – Пытаясь разрядить обстановку, кладу руку ей на плечо. – Теперь они не скоро очухаются.

– На твоем месте я бы помалкивала, – не поворачивая головы, осаживает меня мама и стряхивает мою ладонь. – В следующий раз я не буду тебя вызволять. Ты очень меня огорчил!

– Иден, ты тоже меня огорчила, – подхватывает Дейв довольно резким тоном, хотя и не так возмущенно, как обычно. Заведя машину, начинает выруливать со стоянки. – Какого черта вас туда понесло? Ведь мероприятие проходило снаружи!

– Внутри было кое-что поинтереснее, – замечаю я.

Иден сидит насупленная, и это смотрится очень мило. То, что произошло между нами, – настолько неправильно, что даже… забавно. А необходимость скрывать тайну от родителей только добавляет случившемуся остроты. Мама и Дейв никогда не узнают, чем мы занимались там, в коридоре. Любопытно, насколько далеко можно зайти прямо у них на глазах. В темноте незаметно глажу Иден по бедру.

– Хватит дерзить! – вскипает мама. Видимо, на этот раз я не на шутку вывел ее из себя. – Я могла бы оставить вас в участке на всю ночь, ясно? Поэтому, Тайлер, сиди и не выступай!

Черт! Мама редко повышает на меня голос. Конечно, ей со мной тяжело. Не мудрено, что она злится.

Послушно умолкаю и до самого дома не произношу ни слова. Переключаю внимание на Иден: всю дорогу незаметно дотрагиваюсь до ее руки и колена. Иден смотрит в окно, и светофоры отбрасывают на ее лицо разноцветные блики.

Время пролетает незаметно, в полночь мы уже подъезжаем к дому.

Дейв на руках выносит из машины спящего Чейза и поднимает его на второй этаж, чтобы уложить в постель. Джейми бежит следом.

– Тайлер, ума не приложу, как с тобой говорить. Я… В общем, с меня довольно, – бормочет мама, запирая дверь. Видно, что она безумно устала. Повернувшись к нам, мама глубоко вздыхает и с вежливой улыбкой просит: – Иден, иди спать.

Так она намекает, что хочет остаться со мной наедине. Иден не спорит и направляется наверх, а мама идет на кухню. Я понуро следую за ней. Мне не по себе. Очень не люблю расстраивать маму…

– Понимаю, что тебе сегодня особенно тоскливо, Тайлер, – тихо и ласково начинает мама, облокотившись на столешницу. – Но, пожалуйста, перестань так себя вести. Иначе, боюсь, когда-нибудь ты вляпаешься в серьезные неприятности.

Например, в наркоторговлю? Нахмурившись, киваю, чтобы показать, как внимательно ее слушаю.

– Прости, мам. Мне стыдно.

Это правда. Мне действительно стыдно за то, что я все время ее подвожу.

– Знаю. – Мама грустно улыбается. – Доброй ночи, Тайлер.

– Доброй ночи, – мямлю я и бреду наверх.

Собираюсь уйти к себе, когда замечаю, как в свою комнату проскальзывает Иден, и быстро вхожу туда вслед за ней. В конце концов, мы еще не определились, как нам быть дальше.

Иден подскакивает от неожиданности.

– Привет, – шепчу я и, не придумав, что еще сказать, рассеянно оглядываюсь по сторонам.

– Ну, привет. Что тебе сказала мама?