Я — Грималкин

Опережая мысли, левая рука бросила кинжал. Мое собственное метательное оружие прекрасно подходит для убийства на расстоянии – оно идеально сбалансировано и калибровано. К тому же я постоянно с ним практикуюсь. Этот кинжал принадлежал другому и был мне незнаком. Да и предназначался он не для метания, а для рукопашного боя. Так что рисковать я не стала.

В обычной ситуации моя цель – горло или глаз. И то и другое означало бы почти мгновенную смерть, но попасть в эти мишени сложнее. Так что сейчас я вогнала кинжал глубоко в плечо – цель была легкая, и отец Хьюит тут же выронил ножницы. К тому же у меня были на него планы, а убить его при необходимости можно будет и позже.

Другой кинжал и дубинка пошли в ход в схватке с двумя стражниками. Думать не пришлось – направляемое годами тренировок, тело действовало само по себе, а мозг наслаждался боем.

Моя атака была столь стремительной, что первый противник умер, не издав ни звука. Второй, возможно, остался в живых, но удар в висок вырубил его на достаточно долгое время. Все заняло не больше двух секунд. Верзила, пыточных дел мастер, все еще держал в руке шило. Им он и попытался меня ударить, но я парировала выпад дубинкой и убила его, вонзив кинжал между ребер – в самое сердце.

Рухнувший на колени священник скулил от боли. Я отбросила дубинку и вытащила кинжал из его плеча. Он вскрикнул. Я перерезала веревки, которыми Торн привязали к столу. Вопли отца Хьюита меня не беспокоили – высокие и пронзительные, они вполне могли принадлежать истязаемой женщине и вряд ли вызовут у кого-то подозрение.

Теперь нам предстояло выйти из замка, и я намеревалась использовать священника в качестве заложника. Главным препятствием на пути к свободе могли стать уцелевшие лучники, способные поразить нас издалека.

– Ты в безопасности, – сказала я, помогая Торн подняться со стола. – Знаю, тебе больно, ты пережила испытание, после которого даже сильная ведьма может повредиться рассудком. Но сейчас важно, чтобы ты собралась и приготовилась действовать. Готова? Или тебе нужно еще несколько мгновений, чтобы взять себя в руки?

– Готова, – ответила Торн и храбро улыбнулась, хотя голос ее напоминал хрип. А я испытала гордость за ученицу – она держалась даже лучше, чем я ожидала.

– Тогда сначала нам нужно забрать голову дьявола.

Заправив в ножны клинки и ножницы, я оторвала полоску от подола сутаны и, скомкав, засунула священнику в рот, после чего потащила его за собой. Он не сопротивлялся, и весь его вид выражал смертельный ужас.

До своей комнаты мы добрались без происшествий, и вскоре кожаный мешок снова висел у меня на плече. Ведя пред собой пленника, мы вышли во двор. Было темно, небо закрыли тяжелые тучи, и до рассвета оставалось не меньше трех часов. Не лучшие условия для лучников.

У решетки, прислонившись к ней спиной, стоял караульный. При нашем приближении он поднял факел. Неверное пламя высветило вначале фигуру отца Хьюита, и выражение послушания и почтения сменилось изумлением и страхом, когда караульный увидел бледное от ужаса лицо священника и окровавленный рукав сутаны.

Я приставила клинок к горлу заложника:

– Мы уходим. Дай нам пройти – или он умрет!

Дрожащими руками солдат ухватился за ворот и начал поднимать решетку. Лязг цепей нарушил ночной покой. Шум привлек внимание других караульных, удивленных тем, что кто-то выходит или входит в замок в столь поздний час.

– Кто идет? – окликнул голос со стены. – Покажись!

Мы шагнули в тень и прижались к стене. Решетка поднималась томительно медленно, но в конце концов достигла достаточной высоты, чтобы мы нырнули под нее.

– Хватит. Теперь открой ворота! Живей! – приказала я и, схватив священника за волосы, снова приставила к его горлу клинок.

Перепуганный солдат поспешно подчинился и быстро открыл ворота, потянув на себя тяжелые створки. За ними нас ждала внешняя решетка и подъемный мост. Не дожидаясь приказа, караульный быстро сделал то, что от него требовалось.

С другой стороны двора уже долетали крики и быстрые шаги. Из опасения стать мишенями для лучников мы держались подальше от выхода, готовые отразить любую атаку. Но лучников там не оказалось – только трое вооруженных пиками солдат.

– Они твои, Торн! – прошипела я, зная, что после мук и истязаний ей полезно как можно скорее вернуть веру в себя.

– Все трое?

– Да, и поторопись!

Почти как я и учила, она вихрем устремилась им навстречу. Ее боевые навыки были отточены едва ли не до совершенства. Некоторые Торн приобрела за счет долгих часов упорных тренировок, но было и кое-что, чему научиться нельзя. Воинский талант дался ей от рождения, и теперь, демонстрируя совершенную грацию, она ловко избегала выпадов пикейщиков, а ее клинки сверкали, неся быструю смерть. Все закончилось в считаные секунды.

Еще пара лет, подумала я, и она сравняется со мной.

А что потом?

Когда-нибудь она сможет победить меня, как я взяла верх над Кернольд. Мысль эта не испугала, а обрадовала меня. Я не хотела бы жить, когда начну терять силы. И было приятно сознавать, что у меня есть достойная преемница.