Я и мой кот

Хозяйка дома, не сразу решилась открыть незнакомым вооруженным людям — вдруг какие лихоимцы — воин чуть не вышиб дверь, когда его не самое большое терпение лопнуло. И женщина рискнула приотворить дверь — выбор у неё был небольшой, дождаться когда её сломают, либо открыть самой — и недовольно спросила:

— Чего надоть?

Но больше ничего сказать не успела, пришелец толкнул дверь вместе с хозяйкой и зашёл в дом неприглашённым:

— Мне нужны две Ведающие. Молодая и пожилая. Скажешь где, награжу, соврёшь — убью, — воин говорил спокойно, только голубые глаза его сверкали, выдавая внутреннее напряжение. — Не советую врать.

Хозяйка почувствовала, как холодок пробежал по спине — почуяла, что незваные гости принесли с собой беду.

— Вырежем всех, если ответа не будет, — столь же тихо и внушительно добавил мужчина и пухлые его губы, рассечённые шрамом, скривились в недоброй усмешке.

— Они в крайней избе, — выдавила из себя хозяйка, взвесив все за и против.

Решив, что Ведающих пришлые лихоимцы не тронут — побоятся посмертного проклятья — а вот оставшиеся в деревеньке жители пострадать зазря могут, она успокоила этими размышлениями свою совесть и вышла на крыльцо, под дождь да показала дом издалека, не собираясь провожать по такой грязи отряд.

Мужчина достал из кошеля золотую монету, положил на ноготь большого пальца, подбросил со щелчком в воздух, повернулся и вышел. Монета ударилась о деревянный пол, прошелестев по дереву, закатилась под лавку у двери. Пришлый вышел из дома, взлетел одним движением в седло, махнул рукой в сторону нужного покосившегося домика и рявкнул:

— Туда!

Подозрительный шум за дверью заставил Ведающую насторожиться и она дрогнувшим голосом дала указание Алинэе:

— Накрой Уитта и поверни его голову к стене, так, чтобы разглядеть тяжело было.

После развернулась к хозяйке домишки и строго произнесла:

— Скажешь, что твой внук приболел, если спрашивать будут. Имя… — запнулась она, на ходу выдумывая. — Скажешь — зовут Улеем. Лихорадка у него, заразная, нельзя его трогать.

Старушка всё так же тряся головой, глянула мутными голубыми глазами на Ведающую, печально скривила рот, да махнула дрожащей рукой, что поняла.

Снова сон

Колдун стоял на крыше Башни и смотрел на простирающуюся кругом степь неподвижными глазами. Никто бы не мог сказать, как и что он там видит, ведь в обычном понимании он был слеп. Но безошибочно поворачивал лицо к светилу, наблюдая за его ходом по небу. Ветер трепал его светлые волосы, сбивал дыхание, но волшебник не обращал на это внимания. Мужчина провёл по воздуху вытянутой вперед ладонью, будто бы гладил невидимое животное и вздохнул. Ветер ответил на заданный ранее вопрос. Тяжёлый шёпот лился в уши Даэна:

— Воспоминания возвращаются, поторопись маг…

Колдун брезгливо отряхнул руку, как если бы соприкасался только что с чем-то неприятным и ответил незримому собеседнику:

— Мир всё равно уже стал иным.

— Поторопись маг, — прошелестел ветер вновь.

Мужчина улыбнулся в ответ. И если бы кто-нибудь мог видеть его улыбку, то очень бы испугался. Зловещий оскал исказил правильные черты лица Колдуна, а чёрные глаза глядели на мир неподвижно и холодно.

Мне снилась прогулка с Даэном. Прогулка, которой никогда не было. Мы шли по виденному мной саду с прекрасным ледяным цветком. Мужчина держал меня под руку, а я почему-то была очень недовольна таким положением дел. Колдун же выглядел абсолютно невозмутимым и спокойно вещал:

— Миру нужна сильная рука, способная объединить всех под одним началом. Что тебя смущает в этом, Ведающая? Магия может править миром, может решать все проблемы, может лечить, гораздо эффективней, чем Сила, подаренная Богиней Майей. Если в пантеоне появится Божество именно с этим Даром, всё очень сильно изменится. И в пустыне можно будет вырастить цветы и во льдах собрать урожай. Это же прекрасно! — он обвёл рукою сад, так ярко иллюстрирующий его слова.

— Тебе не жалко тех, кто умрет во славу твоего величия, Колдун? — злобно выплюнула я, глядя с ненавистью на мужчину, идущего рядом. — Ты никогда не считался с чужим мнением, каким же ты будешь Божеством? Тёмным? Кровавым?

— Так любимые тобой Боги принесли не меньшие жертвы, чтобы завладеть своей Силой, милая. Не тебе ли это знать. Так почему же ты упрямишься? Почему не хочешь поддержать меня, быть рядом со мной? Я весь мир подарил тебе, любимая, — тихо произнёс мужчина, склонившись ко мне.

Отшатнулась, только руку вырвать не удалось.

— Всё ещё боишься меня, — Даэн скользнул губами по моей щеке и выпрямился. — Я обещал тебя не торопить с решением. Мало времени прошло. Ты ещё успеешь понять меня и принять правду. Ты моя, и этого уже не изменить.

— Я не хочу быть твоей! — прошипела в ответ, так и не сумев отвоевать свою конечность.

— Юношеский максимализм, — пожал плечами Колдун и отпустил меня. — Ты можешь отдохнуть, если устала, любимая, — последнее слово он произнес с издевкой, поклонился и исчез.