Я и Тёмка

Ответ мне не понравился. К тому же я стала сильно отставать.

– Не отставать! – кричит Андрей, поворачивая.

Вижу, он решил самый большой круг по двору сделать. А у меня в висках стучит, и на плечах словно по сто килограммов повесили.

– Давай, – говорю, – отдохнём.

– Давай, – отвечает Андрей, – только после отдыха всегда ещё труднее за дело браться. Я бы круг сделал, а перед вторым кругом отдохнул бы. Уже недолго осталось.

– Как? – говорю. – Мы ещё и второй раз потащимся?

– Конечно, – отвечает Андрей. – Лыжню с одного раза не сделать. После этих слов совсем меня силы покинули.

– Слушай, – говорю, – я уже накаталась, пожалуй.

Андрей встал впереди меня, как вкопанный, и я на его лыжи наступила.

– Ты что? Издеваешься, что ли?

– Нет. Я устала. Не хочу больше лыжню делать.

– Мы только начали! – воскликнул Андрей. – Ты кататься хочешь?

Я молчу.

– Нет! Ты ответь, хочешь?

– Так – не хочу. Я хочу легко бежать по лыжне, а не топтаться за тобой.

– Чтобы не топтаться, нужно сначала протоптать себе лыжню. Мы когда с тобой второй раз по ней пройдём, будет легче, ну а с третьего раза уже просто замечательно. Поняла?

– Поняла. Но ноги уже не идут.

– Поняла она, – бормочет Андрей, начиная двигаться вперёд. Идём дальше. Тут меня зло взяло.

– Пропади она пропадом, эта лыжня! – говорю. – Зачем мы вообще её делать решили! Не можем следующей субботы подождать, что ли?

– Ты не ругайся, а то у тебя все силы на вредность уйдут, – отвечает Андрей.

Я ещё больше разозлилась и не заметила, как мы на второй круг пошли.

– Причём здесь вредность! Если бы я знала, ни за что бы не пошла лыжню эту делать! Это же здоровье потерять можно, а должно быть наоборот.

– Что – наоборот? – спрашивает Андрей, а сам всё идёт и идёт.

– То – наоборот! – злюсь я. – Кто катается на лыжах, здоровье должен приобретать, а мы его здесь потеряем.

– Ты чего, как бабка старая, – удивляется Андрей, – всё ворчишь и ворчишь! То ноги не идут, то силы закончились.

– А ты, – говорю, – как танк! Просто удивительно! Не верю я, что второй круг легче будет. С чего бы это легче стало?

Андрей не отвечает, только вперёд идёт. Так, переругиваясь, мы второй круг прошли, не заметив. А на третьем круге лыжи, действительно, сами побежали. Но только я от злости это поняла не сразу!

– Всё, – говорю, – ты как хочешь. Можешь тут ползать до сумерек, а я больше не хочу!

– Почему же ползать? – удивляется Андрей. – Мы уже с хорошей скоростью бежим. Если первый круг ты ныла и ныла, чуть дырку мне в голове не просверлила своим нытьём, то на втором круге дело быстрее пошло. А сейчас и вовсе – мы свою лыжню минуты за три проскочим!

От удивления я даже рот открыла. Действительно, бежим легко и быстро. И сразу силы откуда-то появились. И весело стало. Вот какой организм у меня вредный. Как работать – сил нет, как отдыхать – так пожалуйста.

Вот так сделали мы свою лыжню! А на следующий день ещё малый круг сделали. Ребята с нашего двора нам спасибо сказали: почти всю зиму по этой лыжне все бегали. Только иногда ремонтировать приходилось. То кто-то пройдёт в валенках, то собака пробежит, то один раз машина разворачивалась… Но это уже просто было сделать. Я вот что поняла. Главное – терпение. Терпишь, терпишь, терпишь из последних сил… И кажется, всё: сил нет, а конца не видать. Нужно в этот момент себя отвлечь чем-то, перетерпеть, потому что это верный знак – скоро очень быстро наступит то, к чему шёл. Только обязательно нужно чуточку потерпеть. Обязательно…

Кот Мишка

Домашних питомцев заводить дома Андрею никогда не разрешали, а тут – БАЦ! Дядя Толя сам принёс кота! Назвали его Мишка. Но то ли потому, что Андрей больше хотел собаку, то ли потому, что кот был бойцовский, воспитался из него не кот, а пёс.

Когда раздавался звонок в дверь, Мишка летел наперегонки с хозяевами «открывать». Когда кто-то выходил из комнаты, Мишка любил так подлезть под ноги, что было только два варианта: запнуться и упасть – или наступить на Мишку. У входной двери он начинал мяукать, но эти звуки больше походили на простуженный лай. От кошачьих привычек у Мишки были только две. Он любил умываться и делать засады.

Но если первая привычка была у Мишки от рождения, вторая появилась благодаря его пустоголовому хозяину. Вообще-то я из-за этого с Андреем ссорилась.

– Ты живодёр! Зачем ты это делаешь?

– А что такого?

– Ты же на него охотишься!

– Я в засаде.

– Ты не в засаде! Ты мучитель!

– Подумаешь… И ничего не мучитель… Это игра такая.

– Только он не знает, что это игра! Ты зачем целую стопку книг подвесил над дверью?

– Я же тебе говорю: это засада. Когда Мишка будет пробегать, я на него их сброшу.

– Ты в своём уме? Это всё равно, что на тебя шкаф уронить!

– Да ничего не будет. Кот шустрый. Ни разу не попадался.

– Как?! Ты это не первый раз делаешь?

– Тише! Идёт!

– Мишка! Мишка! Брысь! – заорала я диким голосом.