Я и ты

Твой день начался как обычно, ты уже начала привыкать к распорядку дня и ловчее выполняла поручения. С утра ты предложила матери сходить на ярмарку вместо нее, но она отказала в помощи, незамужних девиц здесь держали при доме. Отец присоединился к ярмарке после обеда, и с девяти утра до шести вечера ты была одна с детьми и хозяйством, теперь и козы тоже легли на твои плечи. Матушка, как правило, уходила на ярмарку не раньше девяти, с утра она всегда помогала тебе с завтраком и после него уже покидала вас, приходила потом только на обед. Отец же с пяти утра уходил на рыбалку и приходил к обеду, отдыхал, обедал и шёл с матушкой опять на ярмарку. В шесть часов был ужин, в восемь вы уже шли в баню и в девять укладывались спать. Матушка с вечера готовила отцу узелок на утро, чтобы спозаранку он уходил на рыбалку без лишних хлопот. В шестом часу она поднимала тебя, дети же спали до семи часов, до этого как раз успевали прогореть дрова в печи и разогреться вода для умывания детям. Потом сразу же ставили томиться кашу на минут сорок – пятьдесят, и пока она подходила, вы пили чай с чабрецом и медом. Как матушка уходила, ты справлялась с посудой, выводила пастись коз и занималась с детьми, читала им, придумывала игры, выводила гулять. Больше всего хлопот было с двухлетним Глебом, потому что это был неуемный мальчик, который бегал быстро и в непредсказуемом направлении. В обед приходилось его укладывать спасть вместе с Ярославой. Святослав же помогал тебе развлекать младших, приглядывал за ними, когда тебе надо было отлучиться куда-нибудь на десять-пятнадцать минут, а также выполнял всякие мелкие поручения. В целом, его помощь было сложно недооценить. В обед, сразу после полудня, похлёбка должна была уже стоять на столе с приборами, чтобы, когда приходили родители на обед, им не приходилось тратить время на ожидание. Это было строгое правило. Ни позже, ни раньше, иначе отец мог разгневаться, и тогда влетало всем под горячую руку. Так что отдыхать было некогда, никакой мелочи нельзя было пропустить, особенно, что касается присмотра за детьми и приготовления еды. После обеда, только управившись с посудой и уложив детей спать, тебе надо было уже подумать об ужине, потому что в четыре часа котелок уже должен быть наполнен содержимым для томления. Зазеваться никак нельзя было. Ко всему прочему тебе было необходимо собрать высохшее белье, которое обычно матушка замачивала на ночь в кадке после посещения бани, а утром после завтрака её стирала, полоскала в речке и развешивала сама или поручала это тебе. Единственный свободный час, когда у тебя не было дел, это промежуток времени между завершением ужина и началом сборов в баню, ориентировочно с семи до восьми часов вечера. Но это не значило, что ты могла кинуться восвояси из избы на всё это время, гулять тебя отпускали ненадолго, обычно ты гуляла всегда с детьми. Вечером матушка, как правило, мыла посуду, а ты пряла, если не было других дел.

В этот вечер ты собиралась сходить на разведку и изучить обстановку, как там и что происходит возле княжеских хором, может быть даже пробраться туда. Как обычно, ты вышла в районе семи часов, пообещав вернуться минут через двадцать, и направилась к площади. Даниила там не было, был другой, его напарник, он стоял со своим конем и обозревал окрестности скучающим взглядом. Ты думала, как же выведать информацию и рискнула на то, что совершенно точно не сделала бы в обычной жизни. Ты робко подошла к нему, изобразив такое наивное беспечное выражение лица, чтобы невозможно было даже подумать, что ты что-то замышляешь.

– Что-то как-то тихо, народ весь разбрелся, – пролепетала ты, как бы, между прочим.

Ты пыталась завязать разговор. Это был не твой конек, в обольщении больше успехов было у меня. Ты вообще не любила всё это, но ты обязана была побороть свою неловкость и обаять парня.

Он не сразу тебя заметил и вообще не ожидал, что с ним кто-то заговорит, поэтому он сначала так недоуменно поглядел на тебя, что ты подумала – всё пропало, но его взгляд тут же изменился, как только он осознал, какое прелестное молодое создание стоит перед ним.

– Так отдыхают все после рабочего дня, – ответил он тебе, с интересом разглядывая тебя.

– А ты почему же не отдыхаешь? – играла наивную девчушку ты, хлопая ресницами.

– Я только заступил, – ответил он и улыбнулся.

– Понятно… Раз ты в княжеской дружине, полагаю, ты очень… отважный и ловкий, – сказала ты первое, что пришло на ум, пытаясь отыскать к нему подход.

Хлопец засиял от комплимента и даже слегка залился краской, гордо поправил на себе кольчугу и меч на поясе, а потом ответил:

– Ну, без этого никак в бою.

Ты поняла, что выбрала верную стратегию и продолжила:

– И с тобой никуда не страшно пойти, не то, что с этими гончарами, да плотниками.

Он посмеялся довольно и ответил:

– А куда же ты собралась идти? Тут и пойти-то некуда.

– Ну… почему же? – наигранно изумилась ты и печально добавила. – Я вот грибов да ягод собрать хочу… хочу в лес пойти, да вот местности не знаю. Да и нет отважного друга, кто подстерег бы меня.