Я иду искать. История третья и четвертая

Честно говоря, Вадим не знал, куда идти. И не знал, что делать и о чём говорить с Эрной, которая деловито собралась с ним.

* * *

Вечерело. В чёрном лесу падал снег. Отряд Вадима пробирался звериной тропкой к ночлегу, когда Ротбирт остановил друга:

— Смотри!

Навстречу молча и быстро двигалась колонна всадников. Это были анласы — крылатые шлемы, длинные склонённые пики, рыжие кони... Они разъехались на две колонны и встали среди деревьев колено к колену. Между этими живыми стенами неспешно проехал ещё один...

...— Привет тебе, Ротбирт сын Норма, — сказал Синкэ.

* * *

Может, полгода назад и забилось бы чаще сердце Ротбирта. Но за это время он и не такое видал. И, глядя прямо в светло-серые глаза под выпуклым козырьком крылатого шлема, он сказал спокойно:

— И тебе привет, Синкэ сын Радды брат Хэсты. Добрая встреча... — Вадим подал коня вперёд, но Ротбирт дёрнул плечом и продолжал: — А эти люди ни при чём, не трогай их. На них нет крови твоего брата. А я — вот он, — и положил руку на рукоять меча.

Вадим помнил, кто такой Синкэ. И сейчас видел то, чего, наверное, не замечал Ротбирт — как странно смотрит сын убитого Ротбиртом юного кэйвинга. Задумчиво... и с сожалением... и устало как-то. И не торопится хвататься за меч или кричать приказ. А потом Синкэ соскочил наземь, откинул плащ и перебросил узду молодому воину. И подошёл к Ротбирту вплотную.

Теперь и Ротбирт увидел, какое странное у него лицо. Сперва не понял, что к чему, а потом — потом сообразил. Синкэ стал мужчиной, и очень мало осталось в нём от того мальчишки, что в лесу на севере травил беглеца Ротбирта собаками, то ли мстя за старшего брата, то ли в бездумном азарте охоты...

— Отойдём, Ротбирт сын Норма. Отойдём, нам надо поговорить, — сказал Синкэ и пошёл первым...

...Они отошли на два десятка шагов в мокрую холодную черноту.

— Не думаю, что дальше будет лучше, чем здесь, — сказал Ротбирт в спину перед собой. Синкэ остановился, повернулся и скрестил звякнувшие руки на груди:

— А и то... Так ты жив.

— Как видишь... Где же твой брат Стэкэ? — спросил Ротбирт. Лицо Синкэ дёрнулось:

 — Три месяца назад в лесу на побережье на нас напали данвэ. Не думаю, что кто-то из них сможет рассказать своим о той схватке. Но и наших могил над морем осталось немало. И среди них — курган моего брата Стэкэ. Один я из трёх сыновей отважного Радды остался.

Робирт много раз думал, что скажет, если встретится с братьями. Но вот перед ним Синкэ, в глазах у него — усталость и нечего ему сказать...

— Я сочувствую тебе, — сказал Ротбирт.

И тогда Синкэ рассмеялся. Негромко и вовсе не весело. «Кажется мне, всё-таки пришёл последний час,» — подумал Ротбирт. Но Синкэ неожиданно сказал:

— А знаешь, пока я охотился за тобой, мне совсем расхотелось тебя убивать.

— А я тебя убивать никогда и не хотел, — тихо ответил Ротбирт.

Мальчишки молча смотрели друг на друга. Им было как-то неловко, и они не понимали, почему. Ротбирт кашлянул. Синкэ поправил плащ, спросил, глядя в сторону:

— Как ты жил всё это время?

— А так же, как и ты, — пожал плечами Ротбирт. — Сражался. Ложась спать сегодня, не очень-то знал, что будет завтра. И мне по душе эта жизнь, клянусь топором Дьяуса, Синкэ!

— Да... — усмехнулся тот. — А меня теперь редко называют просто Синкэ. Чаще — Синкэ Алый Клинок.

Он сказал это с заметным детским тщеславием. И Ротбирт в долгу не остался:

— Да и меня всё больше зову Ротбирт Стрелок.

Синкэ кивнул. И сказал недоумённо:

— Странное дело. Я так привык к тому, что у меня есть враг, что теперь не знаю, как мне быть.

— Ты не хочешь мстить за братьев? — вот теперь Ротбирт не смог не удивиться. — Или тебе нужно золото? Но мало мне было прибыли в этом походе...

— Разве я хангар, чтобы считать вес чужих кошелей? — Синкэ поморщился. — А мстить... за кого мне мстить? За Стэкэ, который нашёл смерть в погоне за местью? Или за Хэсту, которого покарали боги за жадность до власти? Я так часто рубил в эти месяцы, что усвоил кое-что важное, Ротбирт Стрелок. Эта земля велика — а нас, анласов, не так уж и много... Нет, я не стану мстить. И не нужно мне золото.

— Ты благороден, кэйвинг Синкэ сын кэйвинга Рады, — признал Ротбирт. — Я... я не знаю, я бы не смог вот так отказаться от мести...

— Довольно об этом, — прервал Синкэ. — Я рад, что ты жив... хоть ещё малое время назад не знал, что и думать! А теперь скажи мне, Ротбирт Стрелок, кому ты служишь сейчас?

— Человек, которому я служил, погиб на юге, — ответил Ротбирт. — Я хочу мстить за него, но от нас почти ничего не осталось. И не я веду нас, а мой друг, Вадомайр Славянин.

Синкэ кивнул. Потом наконец-то снял шлем и мотнул головой, разбрасывая по плечам густые волосы:

— Я иду на юг и все анла-тэзар идут со мной. Что ты скажешь и что скажут твои друзья, Ротбирт Стрелок, если я предложу вам скакать с нами?

Ротбирт посмотрел в глаза Синкэ. И кивнул:

— Я не скажу «нет». Я о прочих говори с Вадомайром. Но я думаю, что все пойдут с тобой, кэйвинг.

* * *