Я иду искать. История вторая

Не вдоль по речке, не по лесам — 
Вдали от родных огней — 
Ты выбрал эту дорогу сам,
Тебе и идти по ней.

Лежит дорога — твой рай и ад,

Исток твой и твой исход.
И должен ты повернуть назад
Или идти вперед.

Твоя дорога и коротка,

И жизни длинней она,
Но вот не слишком ли высока
Ошибки любой цена?

И ты уже отказаться рад

От тяжких своих забот.
Но, если ты повернешь назад,
Кто же пойдет вперед?

Хватаешь небо горячим ртом — 

Ступени вперед круты, — 
Другие это поймут потом,
И все же сначала — ты.

Так каждый шаг перемерь стократ

И снова проверь расчет.
Ведь если ты не придешь назад,
Кто же пойдет вперед?!.[14]

* * *

Нельзя сказать, что осада оказалась для Стрелково подарком.

Воды и запасов продуктов хватало. Были и места, надежно скрывавшие даже от данванов и их бомб. Нашлось автоматическое оружие и даже минометы, пара ЗРК, легкое орудие-безоткатка. Восемьсот человек населения и вправду дружно встали под ружье, уже отбили пять атак, нанеся врагу немалый ущерб.

Но не хватало медикаментов. В боях и во время частых обстрелов погибло около ста человек — в их числе женщины, дети, старики... Больно смот­реть было, как рушится налаженная жизнь и сама весь, да и заведомо проиг­ранной была вся оборона.

Впрочем, мысли о сдаче ни у кого не возникло. Стрелковцы хорошо зна­ли, какая судьба постигла жителей весей, «очищенных» данванскими прихвостня­ми. Все от мала до велика готовы были погибнуть, но врагу не сдаться, и готовность эта была замешана на присущем славянам спокойном, не патетич­ном мужестве.

Еще на второй день осады в весь прорвался — тогда кольцо окружения было еще не столь плотным — со своей четой один из воевод племени Снежн­ых Лисов Стахор. А сегодня — одновременно с Гоймиром, Бодрым и Люгодой — пришел еще и Хайнц Хассе с отрядом добровольцев-землян, в основном — про­фессиональных военных. Вот только русских среди них не оказалось — но Хассе, белокурый ариец с фигурой легкоатлета, когда Олег робко к нему по­дошел, сентиментально прослезился, назвал мальчишку «кляйне руссиш зольдат», пред­ложил перейти к нему в отряд, обещая после окончания заварухи доставить на Землю, когда же Олег отказался — обнадежил его, заявив, что русских в Мире довольно много.

Во всех пяти четах было около 90 бойцов. Их сюда, в Стрелково, собст­венно, никто не звал, и это уже означало, что они будут драться отчаянно... Да и вооружены они были лучше, чем лесовики.

А это было не лишним! После неудачи первого штурма — точнее, неожи­данного нападения — враг сосредоточил под Стрелково до пяти тысяч бой­цов при поддержке бронетехники, артиллерии и вельботов, имея более чем пятикратный перевес в живой силе над защитниками... даже если считать тех вместе с грудными детьми, женщинами и стариками.

...Как бы Олег не относился к Гоймиру, но в командирских талантах отказать ему можно было, лишь явно погрешив против истины. Он вытребовал себе и своей чете центральный участок обороны.

На несведущего человека оборона как таковая произвела бы впечатле­ние мощной. Но Гоймир сразу просек несколько стыков, в которых ее линию можно было прорвать. Он создал три маневренных группы, включив в каждую пулеметчика, гранатометчика, стрелка-подносчика боеприпасов и снайпера. Впрочем, снайперская винтовка имелась только у Олега — да и в остальных горских четах была еще только одна — у парня из четы Бодрого, застенчивого мальчишка помладше Олега с нежным, почти девичьим лицом и подходящим именем — Милок. Его Гоймир, беззастенчиво пользуясь княжеской властью, вы­требовал себе на время. Третьим снайпером он взял лесовика, которым ока­зался старый знакомый горцев — Хлопов.

— О! — обрадовался Олег, увидев, что к ним приближается радушный хозяин. Вместо охотничьего ружья у него сейчас был карабин с оптикой — «медведь» калибра 9,3 мм. — Как там ребята?..

...— Вы, наверное, считает нас виноватыми, — сказал Олег, когда охотник закончил говорить о своих сыновьях. Хлопов грустно усмехнулся и вд­руг, протянув руку, провел по волосам Олега:

— Что ты, парень... Вашей вины тут нет.

...Йерикка, Олег, Богдан и Твердислав составляли одну из маневренных групп. Выяснилось, что ночевать придется на позициях. Эту новость принёс Йерикка, пройдясь по веси.

— Места нет, — пояснил он, вернувшись. — Вернее, они нашли бы. Но у меня совести не хватило навязываться. Вы бы посмотрели, в каких трущобах они прячутся! — лицо Йерикки ожесточилось, он пробормотал: — Сволочи... Такую красоту...