Я. Истории из моей жизни

Я довольно долго вела относительно замкнутый образ жизни. Мы с Ладди по-прежнему жили на Тридцать девятой улице, дом № 146. Это был многоквартирный — в пять этажей — дом из красного кирпича, квартиры с фасада и с тыльной стороны. Сначала мы жили на втором этаже. Вскоре переехали на самый верх; теперь у нас стало вдвое больше места. Замечательно. Лестница, по которой мы поднимались, была очень длинной, но мы были молоды и даже не думали об этом. Дом принадлежал англичанину Герберту Брайсу и его жене. Там имелся грузовой лифт, и всегда можно было заказать еду внизу и получить ее наверху. Пища была вкусная. Действительно, жили мы чудесно. Мы были счастливы. Иногда к ужину приходил Колин Кейт-Джонстон. И больше никого. Я никогда ни с кем не сходилась близко — ни в театре, ни в кино. Вероятно, потому, что выросла в многочисленной семье и очень любила подольше поспать. Странно слышать сегодня: «Какой (или какая) он (или она) был (или была)?» У меня нет ответа. Честное слово, — нет. Но вопрос этот задают.

О, в том доме произошла жуткая история. После обеда я никуда не выходила из квартиры. Было холодно, и я развела огонь в камине. Ладди обычно приходил домой приблизительно в половине шестого. Я пошла в ванную комнату принять душ, слышу, как входит Ладди: «Привет». — «Привет!» И вдруг слышу: «Кейт! Кейт! Скорей сюда!» Тон его голоса заставил меня выскочить из-под душа. Я помчалась в комнату. Ладди был охвачен пламенем: полоса огненных языков тянулась до камина. В руке Ладди полыхала керосиновая лампа, и он не мог бросить ее. Я была в чем мать родила. Толкнула Ладди в живот. Он упал на пол. Тогда в мгновение ока я скатала ковер и, выбив из его горящей руки керосиновую лампу, стала сбивать пламя с Ладди. О Боже, горит!

В доме жило много мужчин — один за другим они вбегали в квартиру, принимались тушить огонь на полу… Я поднялась с пола. Пламя с Ладди полностью сбили — перед его пальто и рукава совсем сгорели. Вероятно, зайдя в комнату, он подложил дрова в камин, взял керосиновую лампу, плеснул немного в огонь, и тогда из камина полыхнуло. Он отпрыгнул назад и пролил керосин на пальто и на пол.

Я все еще была совершенно нагая, но совсем не помнила об этом и объясняла всем, что делать. Вдруг на помощь вбежал очень молодой парень и как вкопанный застыл на месте. Я помчалась в ванную комнату — «Ой! Извините!..»

С Ладди, к счастью, все обошлось. Он получил ожоги третьей степени, но в целом ничего опасного.

Ужас!

Первая поездка в Голливуд

Не было похоже, что «Супруг воительницы» продержится долго. Премьера прошла в марте. Что дальше? Генри Гулль попросил меня сыграть на пару с ним в конце июня 1932 года в Оссининге. «Невеста в солнечном свете». Я, разумеется, согласилась.

Ко мне в костюмерную зашел мужчина и предложил за 500 долларов сыграть один спектакль в Филадельфии в «Электре», где в роли Электры была занята Бланш Юрка. Мол, Кэтрин Александер будет представлять один греческий хор, я — другой. Очень сомнительная затея. Музыкальное оформление спектакля делал Стоковский — и 500 долларов… Спектакль состоялся в воскресенье в Филадельфии в Музыкальной академии. Моя дорогостоящая служанка, Лили, настояла на том, чтобы ей было позволено поехать вместе со мной. Вообще-то я не хотела ее брать, но отказать не посмела.

В поезде я спросила Кэтрин Александер, согласна ли она разделить со мной комнату в Бельвю-Страффорде. Она не возражала. Я совсем ее не знала — так, привет-пока. Мы отправились в театр репетировать и договориться насчет грима. Репетицию проводили мадам Дейкарханова и Аким Тамиров, очень похожий на грека. Они показались мне совершенно неподготовленными. Я не могла поверить, что спектакль в самом деле состоится. Вернулась в гостиницу. Кэтрин сказала, что ей снова надо выйти в город. Я предложила пойти вместе. Она отказалась, сказав, что пойдет одна. Позже я узнала, что и ей предложили 500 долларов. Но, очутившись в театре, она почувствовала что-то неладное. Поэтому она вернулась и заявила, что не явится больше на репетицию, пока ей предварительно не заплатят вперед. И они заплатили. Я же не была настолько умна. Мне и в голову не могло прийти, что могут вовсе не заплатить.

Начался спектакль. Бланш Юрка очень много времени проводила на полу, сидя на коленях, и сильно испачкала себе руки. Потом она прикладывала их к лицу и по мере продолжения спектакля становилась все грязней и грязней. Лицом, костюмом — всем. Наконец представление окончилось. Мне сказали, что деньги перечислены. Я расплатилась с Лили. Но 500 долларов за один сыгранный вечер так и остались мифом.