Я историю излагаю... Книга стихотворений

Ордена теперь никто не носит.
Планки носят только чудаки.
И они, наверно, скоро бросят,
Сберегая пиджаки.
В самом деле, никакая льгота
Этим тихим людям не дана,
Хоть война была четыре года,
Длинная была война.
Впрочем, это было так давно,
Что как будто не было и выдумано.
Может быть, увидено в кино,
Может быть, в романе вычитано.
Нет, у нас жестокая свобода
Помнить все страдания. До дна.
А война — была.
Четыре года.
Долгая была война.

«Оказывается, война…»

Оказывается, война
не завершается победой.
В ночах вдовы, солдатки бедной,
ночь напролет идет она.

Лишь победитель победил,

а овдовевшая вдовеет
и в ночь ее морозно веет
одна из тысячи могил.

А побежденный побежден,

но отстрадал за пораженья,
восстановил он разрушенья
и вновь — непобежденный он.

Теперь не валко и не шатко

идут вперед его дела.
Солдатская вдова, солдатка
второго мужа не нашла.

«Вот вам село обыкновенное…»

Вот вам село обыкновенное:
Здесь каждая вторая баба
Была жена, супруга верная,
Пока не прибыло из штаба
Письмо, бумажна похоронная,
Что писарь написал вразмашку.

С тех пор

   как будто покоренная
Она
   той малою бумажкою.

Пылится платьице бордовое —

Ее обнова подвенечная,
Ах, доля бабья, дело вдовое,
Бескрайнее и бесконечное!

Она войну такую выиграла!

Поставила хозяйство на ноги!
Но, как трава на солнце,
         выгорело
То счастье, что не встанет наново.

Вот мальчики бегут и девочки,

Опаздывают на занятия.
О, как желает счастья деточкам
Та, что не будет больше матерью!

Вот гармонисты гомон подняли.

И на скрипучих досках клуба
Танцуют эти вдовы. По двое.
Что, глупо, скажете? Не глупо!

Их пары птицами взвиваются,

Сияют утреннею зорькою,
И только сердце разрывается
От этого веселья горького.

В деревне

Очередь стоит у сельской почты —
Длинная, без краю и межей.
Это бабы подучают то, что
За убитых следует мужей.

Вот она взяла, что ей положено.

Сунула за пазуху, пошла.
Перед нею дымными порошами
Стелется земля — белым-бела.

Одинокая, словно труба

На подворье, что дотла сгорело.
Руки отвердели от труда,
Голодуха изнурила тело.

Что же ты, солдатская вдова,

Мать солдата и сестра солдата, —
Что ты шепчешь? Может быть,
               слова,
Что ему шептала ты когда-то?

Ленка с Дунькой