Я - истребитель

И Рычагов проявил себя как командир, способный планировать и осуществлять неожиданные и очень ощутимые для врага удары. В конце тридцать седьмого начале тридцать восьмого года наши летчики-бомбардировщики доставили японскому командованию немало хлопот. В то время наши самолеты СБ обладали весьма приличной для бомбардировщика скоростью и потому так же, как и в Испании, действовали самостоятельно (без прикрытия истребителей). У СБ была неплохая огневая защита, при правильной организации боя группа СБ успешно отбивалась от истребителей противника. Это позволяло нашим бомбардировщикам совершать дерзкие налеты на глубокие тылы японцев. Так был разбит мост через Янцзы, накрыто скопление японских войск на Шанхайском рейде, потоплен крейсер и, главное, разгромлен аэродром на Тайване, где японцы чувствовали себя в полной безопасности. При налете на Тайвань наши бомбардировщики, которые вел Ф. П. Полынин, сожгли огромные запасы горючего. Подобные удары срывали замыслы японского командования, наносили противнику трудновосполнимый ущерб. Огромное значение имела и моральная сторона этих побед. Китайские войска, до прибытия советских летчиков остававшиеся без защиты с воздуха, активизировали свои действия на суше.

С. другой стороны, обеспокоенные неудачами, японцы усилили массовые налеты на Наньчан и Ханькоу. Каждый такой налет тщательно подготавливался и превращался в большое воздушное сражение. И здесь наша задача, задача истребителей, была совершенно определенной: мы должны были прикрывать крупные города, имевшие в той войне стратегическое значение.

В боях над Наньчаном

Надо сказать, японские летчики летали довольно далеко за линию фронта. Не только бомбардировщики, но и, что было ново для нас, истребители. Для истребителя пересечь линию фронта, углубиться в тыл противника на 200-300 километров да еще и вести там бой - было делом неслыханным. И дрались японские летчики смело, одолеть их на И-16 было нелегко. Однако же довольно скоро нам многое стало понятным. Дальность полета японских истребителей объяснялась тем, что они уже в ту пору применяли дополнительные подвесные баки с горючим. Истребители приходили к месту боя, сбрасывали баки, принимали бой и уходили. Хорошая маневренность японского истребителя объяснялась тем, что, в отличие, скажем, от нашего И-16, он был сделан из дюралевых сплавов. По вооружению, по мощности мотора японский И-96 преимуществ не имел, поэтому с ним успешно можно было драться на И-15бис.

Во время боевых действий любая боевая машина противника представляет определенный интерес. Поэтому наше командование дало задание -по возможности постараться заполучить хоть один экземпляр японского истребителя. Но нам в течение долгого времени никак не удавалось это сделать: японцы в плен не сдавались, подбитые машины не сажали, а уходили куда-нибудь в труднодоступные горные местности, и там самолет либо разбивался, либо падал в болото или озеро, откуда извлечь его было тоже чрезвычайно трудно. А в плен японцы предпочитали не сдаваться не столько из-за самурайских и иных националистических традиций, сколько из-за страха, что будут растерзаны на месте китайским населением.

Между том война в воздухе ожесточалась. Мы готовились к серьезным боям и планировали использование истребителей с учетом их тактико-технических возможностей. В самом общем плане наша тактика воздушного боя была ясна. И-15бис, как более маневренный и хорошо вооруженный истребитель, предназначался для отсечения японских истребителей от бомбардировщиков. Другими словами, "бисы" должны были вести борьбу с И-96, сковывая и лишая их оперативного простора. На долю же И-16, таким образом, выпадала задача бороться с бомбардировщиками: тут наш истребитель мог с полной отдачей использовать свои скоростные преимущества и маневренность. Это, однако, самая общая схема. А продумывались наиболее удобные положения групп в воздухе и благоприятные высоты, на которых следовало навязывать бой. Особо тщательно решался вопрос о том, как и когда вводить в боевые действия резерв, который может усилить ту или иную группу истребителей или своим вмешательством переломить ход боя. Но многое, безусловно, решалось в ходе самих боев.

Несколько дней мы ждали крупного налета на Наньчан. Уже поступали оповещения, но, когда наши истребители поднимались в воздух, японцы меняли маршрут и уклонялись от боя. Я как-то полетел в Ханькоу, чтобы привести оттуда дополнительную группу И-16 (мы часто взаимодействовали с ними), и в то время, пока я туда летел и возвращался, над Наньчаном произошел крупный воздушный бой.

Это было во второй половине февраля тридцать восьмого года.