Я - истребитель. Я — истребляю

— Изменишься тут. Война, считай один год за пять. Да еще Академия эта… Вы себя ведете недостойно старшего офицера, будем переучивать, — передразнил я одного из своих преподавателей.

— Я смотрю переучили.

— Кишка у них тонка, вон, когда Ваське Сталину полковника обмывали, ни одного слова ни сказали, а когда я со своими однополчанами в ресторан завалился так давай брюзжать, мол, недостойно.

— Они правы.

— Не в этом случае, это парни, с которыми я воевал. Да будь я генералом, а они сержантами ничего бы не изменилось. Они боевые товарищи, и ничего тут не поделаешь.

— Тут ты прав.

— Угу. Держатели старых традиций, — брюзжал я, — помнишь, как летом сорок второго погоны вводили?

— Еще бы!

— Вот эти больше всех возмущались, а когда с фабрики вышли офицерские погоны, так первые их нацепили.

Вечером выйдя из земляки, где с Линьковым обсуждал маршрут полета, ко мне подошел один из двух контрразведчиков. Старший, из них.

— Товарищ гвардии подполковник, можно вас на минутку?

— Да конечно, — изменив маршрут я направился за ним, вместо того чтобы идти к опушке, где готовили импровизированную сцену. Мое обещание спеть, было воспринято серьезно.

Мы просто отошли в сторонку где мало кто ходил, и остановившись под тенью берез, разговорились. Капитана интересовала причина, по которой я набился в группу, честно ответил ему, что хотелось побывать там, где началась моя военная карьера.

Да и задание выполнить тоже хотелось. А задание у нас было не простое, ой какое не простое. Взяв у меня еще две подписки о не разглашении, он удалился.

Через десять минут я был на опушке.

— Здравствуйте товарищи.

— Здравствуйте!..

— Привет!.. — неслось отовсюду. Был вечер, люди после тяжелой работы пришли на мой концерт отдохнуть. Конечно не все, техники двух звеньев, которые еще не вернулись с задания, ждали у стоянок машин.

— По многочисленным просьбам нашего, как выяснилось, не маленького полка, хочу спеть песню, исполненную мною лишь однажды. Итак: Штурмовики!