Я из тех, кто вернулся

– А вот это и не исключено. Это как раз и можно предположить. Все продается, замполит. Да не делай ты страшные глаза! Ты же знаешь, что мы сами покупаем у душманов нужную информацию. Мы же на Востоке, замполит. А на Востоке все продается… – Орлов щелкнул пальцами. – Мы платим за разведданные соляркой, мукой и даже афганями. Помнишь, в прошлом месяце мы выезжали в район Бахарака? Десять мешков муки и двести литров солярки в кузове, помнишь? Мы тогда купили точную информацию об установке восьми фугасов на маршруте Файзабад – Кундуз. Шесть фугасов с точными координатами. А два фугаса мы искали приблизительно. Помнишь?

– Помню, – вздохнул Шульгин. – Мы покупаем, потому что здесь все продажное. Но советский человек не продается, Алексей! Мы живем в другой стране. Мы воспитаны по-другому. Мы – советские люди. А советские люди неспособны на такое…

– Чепуха, – оборвал Орлов. – Советский человек меняется. Само время меняется. Что-то происходит в нашей армии и во всей стране. Мне кажется, что советское время уже уходит, замполит. Мы с тобой, наверное, последние советские мастодонты. И нас уже продают оптом и в розницу.

– Этого не может быть, – заскрипел зубами Шульгин. – Я не хочу в это верить…

– Тогда поверь своим глазам, замполит, – рассердился Орлов. – Смотри сюда… Мы сейчас должны идти по этому маршруту… – Он показал ногтем на красную линию. – И я готов предсказать место следующей засады душманов. Вот здесь… – Обвел карандашом густое коричневое пятно. – Здесь рота заходит в ущелье. И здесь от нее останутся рожки да ножки. Понял?.. Но только я уже не собираюсь быть ослом, которого тянут на бойню. Пойдем-ка, замполит, проведем маленькую рекогносцировку.

Офицеры не спеша поднялись, бросили на плечи автоматные ремни и пошли вдоль отдыхающих солдат по узкому гребню высоты.

– Доставай свой бинокль. Я думаю, что ты поверишь восьмикратному увеличению настоящей действительности.

Они залегли в пожухлой от зимних морозов траве, достали бинокли и надолго приникли к серебру чистых стекол. Рыжие пашни с рытвинами проплыли перед глазами. Темные складки далеких гор настороженно замерли перед ними. Ничего не выдавало затаившейся засады. Но Орлов прощупывал горы сантиметр за сантиметром и, наконец, облегченно вздохнул:

– Вот он, красавец…

– Какой красавец? Где? – вскинулся Шульгин.

– ДШК, твою афгано… – выругался Орлов. – И снова в каменной амбразуре. Новый укрепрайон. Даю ориентир, замполит… Россыпь камней на склоне высоты, видишь? Бери влево двести метров. Свежая кладка камней с амбразурой для ДШК. В секторе обстрела крупнокалиберного пулемета все это ущелье. Вот так-то… Десять минут работы, и от нашей роты останется груда горячих трупов.

Орлов перевернулся на спину, ткнул Шульгина кулаком в бок.

– Вам тогда просто повезло, замполит, на плато. Вы залегли в расщелину посреди пашни. Удачная складка местности оказалась у вас под задом. А здесь просто страшное убойное пространство.

Шульгин окинул взглядом небольшое ущелье, и холодные мурашки пробежали по спине.

– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться? – раздался сзади горячий шепот.

– Разрешаю, сержант Богунов, – сдержанно ответил Орлов. – Что там у вас!

– Приказ от «Первого», товарищ лейтенант, – развел Богунов руками. – Немедленно прекратить привал и продолжать движение. Велено передать, что загорать будем в Сочах.

– Теперь все понял, замполит? – невесело сказал Орлов. – Нас гонят на убой…

– Понял, – вздохнул Шульгин. – Но как же так? Неужели это правда?

– Какая правда? – растерянно спросил сержант Богунов. – Вы о чем, товарищ лейтенант?

– Да так, – отмахнулся Шульгин и повернулся к Орлову.

– Меняем тактику, сержант, – улыбнулся Орлов. – Что ни делается, все к лучшему. Но теперь меняется многое. Теперь не духи будут знать, где нас ждать, – Орлов сжал свой огромный мускулистый кулак. – Теперь мы всегда будем знать, где они нас ждут. И то, что мы – головная рота всей полковой колонны, просто замечательно. Правильно, сержант?

– Так точно, – выпалил Богунов. – Мы – лучшая рота файзабадского полка.

– И нас не возьмешь голыми руками! Правильно, сержант?

– Так точно! С голыми руками на ежа не сядешь!

Шульгин угрюмо покачал головой. Что-то невидимое рушилось у него на глазах. Что-то обваливалось, плыло под ногами. Хоть и стоял он на крепком граните горного Бадахшана.

23

Неожиданный фланговый удар первого взвода лейтенанта Алешина ошеломил душманов. Ослепшие «шурави» словно прозрели. Точные и выверенные броски штурмовых групп лавиной обрушились на духов. Бронежилеты советских солдат теперь вырастали прямо из-под земли. И смертоносный ДШК в засаде даже не попытался вступить в бой. Словно с шахматной доски неожиданно исчезла ключевая фигура, которая сковывала силы русских. И душманы спешно оставляли одну засаду за другой, выскальзывая из клещей орловской роты по длинным прорытым щелям.