Я - хищная. Пророчица (СИ)

– Зато я боюсь!

Я высвободилась и пошла дальше, не дожидаясь этого странного мужчину, к которому на удивление сильно прониклась. Филипп догнал меня и держался рядом молча.

Вскоре мы вышли к дороге, извилистой лентой пробегающей недалеко от нашего квартала. Я думала о смуте, в которую, как оказалась, была втянута. Междоусобицы никогда не заканчиваются хорошо, а большинство попыток свергнуть вождя на совете, так вообще плачевно. Казнью зачинщика. Правда, это было давно...

– Так что за разногласия? – хмуро спросила я.

– Он помешан на контроле. Хочет, чтобы мы жили вместе, как в средневековье. Хочет указывать нам, что делать. Там много всего...

– И ничего личного?

Филипп промолчал. Отвернулся, посмотрел в сторону, словно так мог скрыть очевидное.

– Понятно.

– Уверен, когда ты познакомишься с ним, наши мнения совпадут.

– Посмотрим.

Я пыталась переварить полученную информацию. Навстречу неслись машины, и свет фар коверкал наши тени, то сужая и вытягивая, то, наоборот, сплющивая.

Не похоже было, чтобы Кирилл соглашался с братом. Он появлялся редко. Когда приходил, они с Филиппом долго говорили о чем-то за закрытыми дверями, иногда спорили, а заканчивалось все тем, что младший Макаров хлопал дверью и не появлялся неделями. Вообще он казался мне пренеприятнейшим типом. А еще врач! Дикий какой-то, дерганый. Не то, что Филипп.

Но и этот оказался не так прост. Каждый чемодан имеет двойное дно...

Так же молча мы вошли в жилой район. Филипп взял меня за руку, побуждая притормозить на секунду, заглянул в глаза. Старая липа негостеприимно зашелестела листвой, будто хотела прогнать нас и, наконец, уснуть. Поднялся ветер, небо заволокло тучами, которые скрыли звезды и луну.

– Ты не должна голосовать за меня, Поля, – тихо сказал Филипп. – Но я буду рад, если проголосуешь.

Значит, все правда. Он не просто хочет свергнуть вождя, Филипп Макаров планирует взойти на «трон». Что ж, амбициозно. Возможно, он и прав, но как я могу судить?

В ту ночь я не могла уснуть, все думала о заговорах и тайнах. Сколько всего я еще не знаю? Какова моя роль в противостоянии Филиппа и таинственного вождя атли? Чем это для меня обернется? Лучше бы все обошлось, потому что где-то внутри еще зудит старая глубокая рана.

Под утро мне приснился Херсир. Вернее, приснился не он, а тот образ, в котором я представляла его: завернутый в шкуру медведя свирепый темноволосый воин. Он прищуривался, натягивая тетиву лука, а затем резко отпускал стрелу. Когда она летела, я внезапно понимала, что стрелял-то он в меня, но уже было поздно уклоняться.

Стрела попала в живот, но боли не было – лишь напряжение, подобное тому, которое я чувствовала в лесу во время ритуала. Оно поднималось и разлеталось в теле на множество электрических разрядов, я раскидывала руки и танцевала под дождем.

Глава 7. Неожиданная встреча

– Нет, не так. Все начинается с ладоней. Вот, смотри. – Филипп выставил руки вперед, ладонями вниз, слегка оттопырив мизинцы. – Видишь?

– Я так и делаю!

Меня начинало это слегка напрягать. Уже час я пыталась поставить защиту на окно. Делала так, как показывал Филипп, повторяла каждое движение, стараясь изо всех сил подвести кен к ладоням и совершить защитный пасс. Тщетно.

– Ты просто не стараешься.

– Может, я и не защитница вовсе! – выдохнула я, отошла от окна и уселась на табурет. Древний – наверное, даже старше меня – холодильник обиженно забурчал и заглох. Чай окончательно остыл, разве что льдом не покрылся. Ненавижу холодный чай! Ненавижу эти занятия!

Уже неделя прошла после посвящения, а во мне не изменилось практически ничего. Долгими весенними ночами, глядя в большой прямоугольник окна на луну, я мечтала, что стану сильной защитницей, как те, о которых читала в файлах Филиппа. И что?

И ничего!

– Способностей к врачеванию я в тебе тоже не вижу, – поморщился Филипп и сел рядом. Откусил печеньку, отпил из кружки. Фу! Как можно пить это? – Мы будем искать, не расстраивайся.

– Не думаю, что я сильна в защите, – уверенно сказала я. – Возможно, я ищейка.

– Или воин, – заметил он, залпом допивая чай.

– Это вряд ли. Я так рванула из той подворотни, когда Кирилла схватил охотник. Боги не наделили бы такую трусиху качествами воина.

Филипп накрыл своей ладонью мою, пристально заглянул в глаза и очень серьезно произнес:

– Ты все правильно сделала. Непосвященному нечего противопоставить охотнику.

– Да уж...

– Черт, и как я не подумал?! – Он хлопнул себя ладонью по лбу. Я иногда поражалась, как комично он может выглядеть в серьезных ситуациях. – Твои родители. Скорее всего, мать, потому как твоя фамилия мне незнакома... Как ее звали? В девичестве?

– Света, – ответила я. – Светлана Рогова.

– Рогова, говоришь... – Он выпустил мою руку, отвернулся.

– Что? Ее тоже не помнишь?

– Скорее всего, это была мать. Да-да, именно мать. Но мне нужно... знаешь, покопаться в записях. После Станислава все перепуталось...

– Хорошо. Как найдешь что-то, скажешь, ладно?

Он улыбнулся. Нервно, подозрительно. Слегка морща брови в своей излюбленной манере.