Я - хищная. Пророчица (СИ)

– Не факт, что тебе передались ее способности. Так что даже если выясним, кем она была, занятия прекращать не будем. Допивай чай и тренируй защиту.

Он встал, потрепал меня по щеке. Ненавижу, когда так делают. Мне уже исполнилось двадцать, я не ребенок!

– Ну, Филипп...

– Вернусь – проверю. – И закрылся в гостиной.

– Что толку тренировать то, чего нет? – пробормотала я.

В кухню вошла Оля. Она появилась так неожиданно, что я даже подпрыгнула на стуле.

– Ну, как успехи? – спросила смущенно. – Извини, не хотела пугать.

– Ничего. – Я улыбнулась, но тут же сникла. – Никак. Вообще.

– У тебя получится!

– Ты хотя бы знаешь, кто ты. Целитель – это очень хорошо. Иногда я думаю, что даже лучше, чем защитница...

Оля присела рядом, поджала губы. Полноватое лицо стало серьезным, даже слишком.

– Папа говорил, неважно, кто ты. Важно то, что ты в семье. Когда соединим племя, сможем приносить пользу. Станем сильнее, даже охотники будут не так страшны. Тебе не потребуется полагаться на себя или Филиппа. Любая, даже самая слабая защитница сможет тебе помочь.

– Ты права, – согласилась я.

– И я смогу, наконец, работать. – Она смешно подпрыгнула на месте, повернулась и радостно сообщила: ­– Филипп говорил, что сегодня вечером мы, наконец, увидим наш дом.

– Наш дом?

– Вождь атли строит для нас дом.

– А это... – Я поморщилась, покрутила в руках печеньку, положила обратно. – Мне кажется, Филипп не особо рад. То есть, я хочу сказать... Филипп хочет жить отдельно, самостоятельно.

Интересно, а Оля знает о перевороте? Было бы непростительным со стороны Филиппа не обработать девушку, живущую в его квартире несколько месяцев. В общем-то, доброта и забота не казались мне теперь такими уж бескорыстными. И это право выбора... Психологический трюк.

– Знаю, – ответила Оля. Уличить ее в хитрости я бы не посмела. Казалось, она просто не умела хитрить – у нее даже лицо всегда открытое, с распахнутыми серо-зелеными глазами. Весь образ какой-то добродушно-круглый, плотный, как она сама. – Филипп хочет сам стать вождем. – Она присела рядом и перешла на шепот. – Ты будешь голосовать за него на совете?

Я прищурилась. Самое время выяснить все, постепенно выспрашивая нужные детали.

– А ты?

– Филипп говорит, наш вождь жуткий. – Оля подмигнула и жеманно захихикала. – Но я слышала, он красавчик. Папа говорил... когда был еще жив. Так что хочу взглянуть сама.

– Поверь мне, одно другому не мешает, – сказала я.

Воспоминания всегда наготове – стоят на границе памяти, так и норовя подбросить в нужный момент нужные картинки. Идеальные пропорции лица, светлая прядь на лбу, насмешливость, жесткость... Уникального цвета глаза. Прикосновения, от которых я была сама не своя, мысли, за которые себя ненавидела. Все это живо, как бы глубоко я ни закапывала. Как бы ни делала вид, что все прошло.

– Во всяком случае, я хочу вначале посмотреть сама. Пообщаться с ним, – произнесла Оля очень серьезно. – Филипп мне нравится, но чтобы голосовать на совете, одной симпатии мало.

– Верное решение, – согласилась я.

Во всяком случае, мудрое. Я вот тоже обязательно пообщаюсь с вождем атли. Неприятное чувство зашевелилось на задворках сознания. Я его узнала – раньше оно жило в неразлучной близости со мной, даже можно сказать, составляло львиную долю меня.

Чувство вины. Ненавижу его! Самая противная эмоция...

Впрочем, я Филиппу ничего не обещала. Голос на совете – слишком много, чертовски много, особенно если учитывать, чем это может обернуться для меня. Похоже, я большой ценности племени не принесу – если судить по неудачным попыткам определить собственные способности.

Сегодня вечером... Что ж, я готова. Хотелось бы уже, наконец, покончить с ожиданием и жить так, как привыкла. Найти работу, встать на ноги. Не бояться охотников, прячущихся среди знакомых. Брр! Я так и не позвонила Вике с того самого дня, она, наверняка, с ума сходит. Бедная... Представляю, что она подумала. Посчитала меня фриком. Или что Славик ко мне приставал. Тогда и ему достанется! Он мне, конечно, не нравится, но все же парень не виноват в том, что произошло.

После обеда приехал Глеб. Ввалился в квартиру с грохотом, вещами и гитарой в чехле. Поздоровался громко, похлопал Филиппа по спине и подмигнул нам с Олей.

Разувшись, прямым ходом направился на кухню – к холодильнику. Во мне зашевелилась ревность собственника, так как там осталось мое пирожное. Я берегла его на вечер, но теперь точно не увижу – этот троглодит в прошлый приезд слопал целую кастрюлю котлет. В общем, решила я, мы с Глебом явно не поладим. В лучшем случае, это будет холодная война, в худшем – подеремся за еду.

– Ну, все готовы? – Он обернулся, и я прищурилась. Как и ожидалось, в его руках готовилась к казни моя заварнушка – показалось, даже глазурь немного померкла и пошла трещинами. – Знакомиться едем?

– Едем, – снисходительно улыбнулся Филипп и обнял меня за плечи. – Сегодня вечером...

– Знаю, – перебила я резко. Потом добавила уже мягче: – Оля сказала.

– Домбровская в городе? – откусывая добрую половину и пачкая нос воздушным кремом, спросил Глеб.