Я – хищная. Возвращение к истокам (СИ)

Нет, человека нельзя потерять, он же не кошелек. Однако наши отношения треснули, и трещину эту ничем не замажешь. А это значит…

Нужно жить дальше. Забыть. Возможно, Эрик больше не злится и выслушает. Если ему все равно… Будет больно, но я переживу. А сейчас дело важнее. Гарди и его излечение. А если так, то нужно поговорить, выяснить, что Эрик думает об этом. Вести себя, как добропорядочная и послушная хищная. Не будем же мы друг от друга вечно бегать.

Если ему все равно… А если нет?

Когда в ванной я посмотрела на себя в зеркало, из груди вырвался невольный стон. Ну почему я встретила Эрика именно сейчас, после пробежки? Растрепанная, потная, щеки горят, а волосы… Черт-черт-черт! Единственный раз, когда Эрик решил заговорить со мной, я в таком виде. Конечно, Алиса на моем фоне выигрывает. Она-то всегда опрятная, причесанная и помнит про духи.

Почему-то стало обидно оттого, что я себя запустила. Сижу тут затворницей, забыла, что такое косметика, утюжок для волос и мини-юбка. Нет, к мини я не готова даже чтобы заткнуть за пояс Алису. Да и не умею я правильно использовать все эти женские штучки. Хлопать ресницами, томно вздыхать, соблазнительно поводить плечом.

Единственное, что у меня есть – повод.

Говорить о деле проще. И это лучше, чем ни о чем не говорить, теряться в догадках. Давно нужно было, а я медлила. Но не сегодня. Сегодня наберусь, наконец, смелости.

Карамельный шлейф рассеивался, и мне было жаль, что нельзя запихнуть запах в банку.

Одевалась я быстро. Руки тряслись от волнения, и никак не получалось застегнуть чертову пуговицу на джинсах. Я накрасилась даже – впервые за несколько месяцев. Губы тронула блеском. Наверное, выглядела глупо с этими своими приготовлениями. Хотелось нравиться ему, заставить вспомнить, как он шептал мне на ухо всякие милые словечки. Как прикасался. Он любил ко мне прикасаться. Теребить мой мизинец, когда был чем-то озабочен. Водить большим пальцем по запястью.

Почувствовать его оказалось легко. На первом этаже, в кабинете. Дымка задумчивости. Оттенок грусти. Сосредоточенность.

Шаг. Еще один. Картины на стенах провожают. Мне страшно и в то же время волнительно. Звук шагов глушится мягким ковром.

На пути мне встречаются люди, они задают вопросы. Я им что-то отвечаю, улыбаюсь даже, правда, растеряно. У меня есть цель. Она прячется за тяжелой дубовой дверью, и по пути я репетирую речь. Я войду спокойно и попрошу Алису выйти. Дождусь, когда она – раздосадованная и злая – закроет за собой дверь. Выдержу тяжелый взгляд Эрика. Скажу о Гарди. О Хауке. О том, что сейчас не то время, чтобы ссориться.

Дожидаюсь, пока коридор, ведущий к кабинету, опустеет. Ловлю запахи жареного мяса и вспоминаю, что хорошо бы поесть. И, возможно, сегодня я буду обедать со всеми, в столовой.

Но сначала разговор. Настраиваюсь на то, чтобы говорить спокойно, рассудительно. Вдыхаю и нажимаю на ручку двери.

Распахнуть не успеваю, лишь приоткрыть. Но мне хватает.

– Чувствуешь? – спрашивает Эрик.

– Да, – выдыхает она так, как я не умею – томно.

Я не вижу их, но воображение рисует картинки, от которых мутит.

– Еще хочу, – почти шепчет Алиса, и моя рука сжимает ручку двери, будто бы силясь ее сломать.

– Позже.

Эрик говорит это мягко, но в голосе – категоричность. От слов “еще” и “позже” у меня кружится голова. И уйти бы – я явно тут лишняя – только любопытство держит. И еще одна непонятная мне эмоция. И вдруг я отчетливо понимаю: мне нужно знать. Здесь и сейчас.

– Ты подумаешь о моей просьбе? – елейно спрашивает Алиса. И через несколько секунд, не дождавшись ответа, напоминает о себе: – Эрик?

– Не о чем думать, – отвечает он глухо.

Я почему-то представляю его, стоящего у окна, со сцепленными за спиной руками. И в своем воображении не позволяю ему обернуться к ней. Смотреть на нее. Отвечать тоже не позволила бы, если бы это было в моей власти.

Больно дышать. И вокруг все тусклое. Но нужно дослушать.

– Почему? – Алиса раздражена. Шуршит одежда, шаркают шаги. Хотелось бы уметь запрещать ей приближаться к Эрику. – Я давно хочу быть скади. Я сильная, ты сам говорил. От меня в племени будет польза.

Дыхание. Стук в висках. Напряжение в пальцах.

А потом Эрик говорит:

– Это невозможно, ты знаешь.

– В скади принимают женщин!

Она настойчива и отступать не привыкла.

– Только перед венчанием с кем-то из скади, – соглашается Эрик.

И я уже понимаю, к чему ведет этот разговор. Знаю, какой будет следующая реплика Алисы.

– В чем проблема? Ты мог бы на мне жениться.

Я зажимаю рот рукой, чтобы не закричать. Отпускаю ручку. Нарастающий шум в ушах глушит ответ Эрика. Я не хочу его знать, не хочу слышать.

Ничего не хочу.

Обида душит, дерет горло. Тыльной стороной ладони остервенело стираю блеск с губ. Банальщина какая! Накрасилась, будто на свидание собралась. Дура!