Я хочу, чтобы ты вспомнил… Книга 1. Бесконечный канон #1.1

Доктор Адамс с самого первого дня транса следил за состоянием своих доверителей. Он, пара островитян и семейство Эбботт, служившее в поместье Золотая Орхидея с незапамятных времён, – вот список тех немногих посвящённых, кто знали о том, что чета Лоуренс не «путешествует по миру», а спит чуть ли не летаргическим сном на необитаемом острове в океане.

Киношник не на шутку подготовился к интервью. Для фильма потребуется научно обоснованный материал, пояснял он перед эфиром, поэтому в качестве консультантов он пригласил учёных, которые проявили живейший интерес к «феномену Лоуренс» и могли дать страстно охочему до всяких сенсаций режиссёру какие-то зацепки по научно-фантастической канве будущего блокбастера. Поэтому-то на прямом включении со студией были специалисты по нейрологии и физиологии мозга доктор Барнем и профессор Эдельман из Королевского университета мозга и сознания, а также популяризатор науки доктор физико-математических наук профессор Минковский.

Доктор Барнем, тучный, улыбчивый, со смешинками в уголках глаз сидел у себя в рабочем кабинете, откинувшись на спинку стула и сложив руки на большом выпуклом животе, обтянутом местами потёртым вязаным свитером. Рядом с ним за столом расположился тощий и бледный профессор Эдельман, всё время сильно раздувавший ноздри. Он постоянно поправлял сползающие с носа громоздкие очки, одёргивал рукава рубашки и откашливался, чем сильно раздражал звукорежиссёра в импровизированной операторской, которой служило помещение за большим банкетным залом в поместье.

Профессор Минковский сидел спокойно, скрестив руки на плотной груди в окружении книг в университетской библиотеке. Его круглое лицо с выцветшей рыжеватой бородкой, окаймлявшей выпуклые щёки и подбородок, выражало уверенность и интерес. На нём была белая рубашка и элегантный тёмно-синий вельветовый костюм. Когда он надел очки, чтобы взглянуть в записи лежащего перед ним листа бумаги, очевидно, со сценарием беседы, он стал невероятно похож на знаменитого композитора и музыканта сэра Джона, магистра Голубой Подвязки. Его манеры и жесты были так похожи, что создали весьма колоритную картинку на экране, и всё это не могло не привлечь дополнительное внимание публики.

Вачовски следил за всеми поступающими в эфир кадрами на специальном планшете. Он остался доволен картинкой и пошёл в атаку.

– Леди Лоуренс, а это правда, что вы с Гордоном прожили тысячу жизней во время транса?

Златовласка в этот момент рассматривала свою любимую крохотную брошь и от неожиданно обращённого лично к ней вопроса слегка вздрогнула. Но тут же собралась с мыслями и спокойно ответила:

– Не совсем так, Ланс. Видите ли, мы ощутили себя, словно живущими в каких-то иных мирах и, таким образом, будто прожили некоторое время другими людьми. Но это была не тысяча жизней, как пишут везде, а всего лишь семь. И я не целиком всю жизнь другого человека проживала, а лишь на некоторые эпизоды моё сознание переносилось в другую личность, если можно так выразиться. И мой супруг так же, – она взглянула на мужа, и тот одобрительно кивнул. – Это очень сложно объяснить. Всё-таки это только сон, полагаю. Хотя… истории этих людей весьма поучительны…

– О, это же то, что нужно! – возбудился киношник, предвкушая сенсацию. – Сейчас как раз это «перенесение сознания» нам попробуют объяснить господа учёные из Королевского университета мозга и сознания. Профессор Эдельман и доктор Барнем у нас на прямом включении. Профессор…

Эдельман в который раз натужно откашлялся и сипло, монотонно растягивая слова, отвечал:

– Что такое сознание? Mano, muta, meltia? Одна из фундаментальных проблем философии и психологии. Сегодня это наиболее перспективная ветвь исследований нашего университета, – профессор снова поправил очки и откашлялся. – С позволения господина и госпожи Лоуренс несколько лабораторий Центра исследований высшей нервной деятельности нашего университета, в частности Лаборатории исследований взаимодействия психики с материей мозга, а также мозговой активности и анализа структурных компонентов центральной нервной системы провели тщательное изучение четы Лоуренс. Мы пришли к потрясающим заключениям, которые отчасти поставили нас в тупик…

Эдельман умоляюще зыркнул на коллегу, тот, понял, что профессору нужно глотнуть водички, и включился в беседу, со страстностью увлечённого своей работой учёного и добродушием, очевидно, свойственным его характеру:

– На самом деле, не всё так страшно, – широко расплываясь, поползли в стороны уголки тонких губ на маленькой круглой физиономии доктора Барнема. – Анализ исследований нашего Центра Мозга, как мы его называем, показал, что в случае с мистером и миссис Лоуренс мы имеем дело с возможно новейшим проявлением эволюции мозга человека.

Вачовски ликовал – это точно сенсация – «эволюция мозга»! Он не удержался от реплики: