Я хочу твою шкуру, дракон! или Верните всё обратно!

Мы вернулись в Словиц. Ашшур был загружен хлопотами, связанными с предстоящим наплывом в академию молодых драконов. Весть о том, что теперь с нами будут учиться драконы, облетела академию очень быстро, и все студенты ждали с нетерпением их приезда.

После моих рассказов девочки с нетерпением ожидали приезда Фейхейе. А после рассказа грустного Эйдана о прекрасной, но коварной драконице Йолошулле, в которую тот почти влюбился, ее приезда ждали все мои друзья. И отнюдь не для дружеских объятий. Иолошуллу ждало много сюрпризов, ни один из которых не был приятным. Наша компания решила превратить жизнь драконицы здесь в настоящий ад.

Только ректор был несчастен и хватался за голову от свалившихся на него новых хлопот. Тем более в число желающих обучаться и открытых к новой жизни драконов входили и те, кто был послан сюда богиней на перевоспитание против своей воли.

И в связи с новыми обстоятельствами — угрозой Таларии извне — надо было перестраивать программу обучения с уклоном в боевую магию и целительство. Рагнар потирал руки, предвкушая, как будет отыгрываться на студентах.

Энжел на суде богини поговорил с фениксом обо мне, посчитав нужным рассказать о том, что мне удалось воскресить Ашшура. А затем и попросил ректора о повторной возможности перераспределения для меня.

И я ждала его со страхом и нетерпением. Помогала только поддержка Ашшура. Он отвлекал и смешил меня. Ну и еще у него были кое-какие методы для переключения моего внимания.

С энжелом мы попрощались на суде богини. Он собирался покинуть мир Таларии.

— Ты вернешься? — спросила я с трепетом.

Энжел посмотрел на меня с веселым упреком.

— Конечно, ведь мне есть ради кого возвращаться. Правда, вернусь я не скоро.

— Так то, что ты говорил насчет нашей дочери, это правда? — выдохнула я, ощущая гамму эмоций. — Или это был способ эмоционального воздействия на меня, чтобы помочь воскресить Ашшура?

— Правда, Досифея, — широко улыбнувшись, ответил энжел.

Он вкратце рассказал свою историю. Еще до войны демонов и энжелов они с одним сильным магом не поделили женщину. В нее был влюблен тот маг, они даже собирались пожениться, но тут на их пути повстречался Архи. В которого влюбилась возлюбленная того мага.

По словам энжела, он вообще был ни при чем, не давал ей никаких поводов и надежд на взаимность. Я, конечно, сделала вид, что поверила, на самом деле же считая, что Архи просто недоговаривает. Но это его дело.

Свадьба расстроилась, девушка бросила жениха и ушла к энжелу, который ее не принял и не ответил на чувства. Девушка зачахла и сгорела от неразделенной любви, умерла в молодом возрасте из-за нежелания жить. Тот маг, что любил ее, проклял Архи, пожелав ему никогда не встретить свою суженую.

Но так как любое проклятие должно иметь условие отмены, то он придумал, казалось бы, невыполнимое условие. Полностью проклятие звучало так: «Найдешь свою суженую не раньше, чем дракон свою среди людей». Поскольку сужеными драконов были драконицы, шансов обойти это условие действительно было мизерно мало.

И только с рождением «недодракона» Ашшура, которого потом изгнали из Драконьей Гряды, у энжела появился тот ничтожный шанс на осуществление заветной мечты.

— У вас были все шансы стать парой, вы как две половинки целого, но между тем реалии оказались таковы, что вы этим шансом могли никогда не воспользоваться, слишком много препятствий и условий. Ваши пути были настолько окольные, что в этом мире могли никогда не пересечься. А я устал ждать своего счастья. Поэтому пришлось помочь, — подмигнул мне энжел.

А я, воспользовавшись тем, что Ашшур был занят разговорами, прильнула к энжелу, обняла и выдохнула:

— Спасибо.

Когда мне пришлось переаттестовываться, в комиссии сидели все те же лица, только временно отлучившегося по делам своего клана Трамариса заменял Ашшур. Который подбадривал меня мысленно и улыбками. И еще дир ректор.

Я нацепила гадский артефакт, определивший меня к некромантам, и обратилась к нему с угрозой: если он в этот раз не сработает правильно, я буду мстить. Захочет на покой, я его воскрешу.

Артефакт испугался и почернел до почти непрозрачного черного.

— Э нет, — испугалась уже я. — Хороший, замечательный артефакт. Прямо самый лучший. Самый красивый. Самый умный. Самый правильный. Ну, посмотри! Загляни мне в душу. Разве я не маг жизни, ответь?

Артефакт стал возвращаться к прозрачному свету. И когда черное совсем ушло и он стал наполняться слепящим светом, я возликовала и подняла руку вверх!

— Ю-ху! Ура! Вот молодец, вот умничка! Правильно. Я же говорю, я маг жизни!

Артефакт засиял светом, и в центре его возникла черная точка, расползающаяся в круг, который расширял свои границы.

— Нет! Нет-нет-нет! — запаниковала я.

Черный круг разросся и заполнил все поле артефакта, и я чуть не заплакала от досады. Как вдруг в центре опять появилось сияние. Белая искра стала разрастаться, отодвигая черноту, приняла форму ока, и гадский артефакт отключился. Потух.

— О нет, — застонала я, отшвыривая от себя эту гадость.