Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар!

— Ну да, — согласилась я. — Мой прапрадед — орк, прадед — эльф, дед — гном.

— Ух ты! — восхищенно посмотрела на меня Люся. — Круто. А по тебе и не скажешь. Хотя… в лице от эльфа есть что-то… Слушай, а чего он как полено березовое выглядит? — еще тише, чтобы не услышал преподаватель, шепнула она.

— Как что? — не поняла я.

— У вас нет березы?

— Нет, мне незнакомо это слово.

— Ясно. Это такое дерево, у которого ствол белый с черными пунктирными линиями. Кора березы называется береста. Твой родственник весь как будто этими кусками бересты покрыт. Что это? И вообще, у нас орки зеленые, а у вас бледно-серо-зеленые, почти белые, с зелеными прожилками. Прикинь?

— Прикидываю, — ответила я в Люсиной манере. К заразному быстро привыкаешь. — То, что ты называешь берестой, у орков называется знак суртала. Это как бы сказать… знак учения жизни, негативный опыт… корка негативных переживаний, через которые прошел орк. Чем больше в его жизни плохих событий и меньше любви, тем больше на нем вот этой корки. Если орк изначально рос в любящей семье и сразу повстречал избранную, на нем сурталы по минимуму.

— То есть каждый кусок такой бересты — это душевный шрам? — правильно поняла Люся.

— Совершенно верно, — кивнула я.

— Ого! Твой родственник весь в шрамах, тяжело ему пришлось.

— Да, тяжело…

Я посмотрела на Рагнара, который строил очередных несмышленышей.

— Пять кр-ру-у-угов, мар-р-рш! — скомандовал он после построения. — Да живее, живее, пингвины толстожопые, у вас ноги или ласты, что вы трюхаете, зад подберите, а не волочите на таранке…

Я слышала от Васима, как ненавидят Рагнара студенты, посмеиваясь над его рассказами, но теперь воочию понимала почему.

Когда он выжал из нас все соки, попутно пройдясь по каждому, указав на недостатки в своей грубой манере, я уже не так радовалась, что Рагнар у нас преподает. Потому что на очередное его: «Досифея, вам ноги для чего нужны? Перед мужиками раздвигать или все же для прямых нужд?» — Очень хотелось огрызнуться, но я сдерживалась изо всех сил.

После занятий, когда я обессиленно опустилась на траву рядом со стоящим Рагнаром, поинтересовалась:

— А обязательно…

— Обязательно, принцесса, — даже не дав мне договорить, отрезал несносный орк. — Вы будущие маги, а значит, всегда в опасности. Иногда от того же тхэра спасут быстрые ноги и физическая выносливость, а не магические умения и сила. Она может отказать, а сильные ноги не откажут. Помни об этом.

— Хорошо, — согласилась я. — Только тяжело-о-то как…

— Дело привычки, — пожал плечами орк. — А это уже моя забота.

И улыбнулся клыкастой улыбкой так, что мои ноги, уже было переставшие дрожать от непривычной нагрузки, снова задрожали. От испуга.

Несколько дней пролетели как один в учебе и заботах. Мне распечатали всю магическую силу. Пока я изменений не заметила. Но магистры сказали, что это нормально. Каналы забиты, и какое-то время потребуется на то, чтобы они прочистились и расширились. Но обо всех изменениях я должна сообщать наставникам.

Да, не в пример другим мне выделили двух — молодого энергичного гнома-артефактора Архимебумса, мечтающего о новых открытиях, и старого мудрого орка-шамана Дрорига, преподающего на кафедре некромантии.

С обоими кураторами я нашла общий язык. Оба мне нравились, и у обоих было чему поучиться. Архимебумс заражал своей увлеченностью и любовью к артефактам, творческим подходом, который был и у меня, как заранее предупредил профессор Эрвиндель коллег. Гном-артфеактор приветствовал эксперименты и свежие идеи. С ним мы веселились на наших практических занятиях, давая волю своей фантазии.

Магистр Дрориг был настолько стар, что снисходительно закрывал глаза на все проделки студентов, считая, что молодость и так слишком быстро проходит, чтобы ее торопить. Наши занятия пока больше походили на передачу опыта старшим наставником ученику в виде всяких мудрых мыслей и баек.

Я была не против, мне нравилось слушать такого мудрого и опытного орка, много повидавшего в своей жизни. Еще он учил меня медитации и концентрации своей магии.

Много впечатлений, много эмоций, много всего нового. Но по ночам я стала с трудом засыпать, чувствуя странное томление. А однажды даже скрутила боль в руке, но я посчитала, что перетренировалась у Рагнара, у которого как раз было очередное занятие.

Но вдруг я проснулась посреди ночи от странных ощущений. Словно занималась с кем-то любовью, при этом находясь в своей комнате в общежитии и в одиночестве в постели. Сначала даже не поняла. Тело все горело похотью, совсем мне несвойственной. А потом я почувствовала чьи-то прикосновения к моему телу, будто во время секса.

Но я этим не занималась!

Из-за сна до меня не сразу дошло, но потом промелькнула догадка. Я чувствую то, что чувствует дракон? Из-за связи. Богиня же предупреждала. Но я не думала, что это будет так!!!

Божечки мои… Дракон занимается с кем-то любовью, а я чувствую все это вместе с ним?! Что за кошмар?.. А-а-а-а-а-а-а… спасите-помогите… Я вся горела, и это не кончалось.

И долго это продлится?!

Я буду мучиться, пока дракон не закончит? Кончит то есть… тхэр… тхэр… тхэр…