Я хочу вернуться туда…

Оливия теперь нашла свое место в сердце Чонсу, очень прочное и нежное. От того, что он возьмет ее за руку, она уже сияла, а Чонсу было достаточно лишь видеть ее улыбку. Она осталась с ним, чтобы уехать обратно, но потом опять вернуться к нему.

Минкё принял ощутимое участие в проектировке кафе. Чхун Хян обязательно должна была быть нарисована на стене. На следующий день к нему, конечно же, прибежала Ёндэ выспрашивать каждую подробность жизни в Америке.

Первое кафе было построено, конечно же, в Кванчжу. Дома им устроили целую вечеринку с тысячей родственников.

Прошло несколько месяцев. Три кафе было построено. Одно в Кванчжу и два в Сеуле. Чонсу на время остался один, всего лишь месяц назад попрощавшись с Оливией, слезно и горько. Часто он бывал в кафе в Кванчжу, но в этот день он приехал именно в Сеул, проверить баланс доходов и расходов. Там же располагался их главный офис. Это кафе ему особенно нравилось. Из-за вида из окна на Ханган или из-за того, что именно здесь был Майкл, он сказать бы не мог. Просто нравилось.

– А я вам говорю, позовите сюда вашего начальника! – раздался громкий требовательный голос.

Чонсу пришлось оторваться от созерцания Хангана и выйти из коридора.

– Я здесь, – тихо сказал он.

Перед ним стоял примерно его возраста парень, немного выше и намного наглее. «Спортсмен», – мелькнуло в голове у Чонсу.

– Это вы-то? – с насмешкой спросил парень. – Я вам говорю, что Твэнчжан Ччиге готовится совсем по-другому.

– Если вам не нравится, то вы можете…

– Нравится, – неожиданно сказал парень. – Это говорю вам я, игрок футбольной команды Сеула, Чхве Мин Хон! Мне просто интересен секретный ингредиент…

– Вы!.. – удивился Чонсу. Он иногда смотрел футбол и даже знал этого игрока. У него был брат-близнец, но сейчас его вместе с ним не оказалось. – Очень рады, что вы выбрали именно наш ресторан! Но… ингредиент на то и секретный, что должен остаться в секрете.

Мин Хон весь как-то сник. Но на этом его пылкость не пропала и он сел за стол доедать свой твэнчжан ччиге, пригласив и Чонсу, что тот с радостью и сделал. Разговаривать с ним было весьма необычно, но крайне интересно.

На рождественские каникулы приехал Минкё, проверить, как идут дела у его «тонсэна». Следующим рейсом прилетела и Оливия, и тогда Чонсу сам отписал себе два дня выходных.

Эта зима была теплой, как никогда. Не на улице. В сердце. На Рождество выпал белый снег*.

*… На Рождество выпал белый снег – снег на Рождество в Корее – хорошая примета.

Один год спустя

«…Прекрасная атмосфера ресторана «8AM & 8AM» как нельзя лучше располагает к себе всех посетителей. Кстати, известная героиня национальных сказок Чхун Хян, изображенная на стене, есть и в остальных ресторанах. Она ваш талисман?

Микрофон переместился в сторону высокого молодого человека, одетого в светлый костюм.

– Да, можно и так сказать… Она одна из моих любимых литературных героинь. А вообще…

– А также, – перебил молодого человека ведущий, – вчера состоялась, если можно так сказать, премьера новой кухни. Теперь индийская! Кстати, а вы больше не планируете сниматься в фильмах? Говорят, вам предлагали роль в новой дораме…

Микрофон переместился в сторону второго молодого человека, серьезного и немного стеснительного.

– К сожалению, нет, – ответил он. – Все мое время у меня занимает ресторан…»

Человек в черной футболке и джинсах взял пульт в руку и выключил телевизор, брезгливо отбросив этот самый пульт в сторону. В комнате, где он находился, царил полумрак из-за нераскрытых занавесок, хотя уже давно был день. Вместе с полумраком царил некоторый беспорядок, валялись бумажки и обрывки газет. Человек сел на диван, взяв в руки свежую газету, в которой тоже была статья о ресторане, про который говорили в воскресной кулинарной программе. Это все началось после посещения ресторана одним высокопоставленным чиновником. На фотографии под заголовком были два молодых человека, счастливо улыбающихся и машущих руками.

– Гаденыш… – прошипел мужчина. – Ты меня еще не знаешь! Придется нам познакомиться…

Под рукой оказалась ручка. Ею он обвел голову одного из двух молодых людей, проткнув бумагу ручкой где-то в районе переносицы. Но для начала важный разговор…

Стекло, отделяющее свободу от вынужденного заточения, было исцарапанным и грязным. Как оно могло стать таким, если все время присутствовал страж порядка, неясно. Мужчина в черной футболке и джинсах сидел со стороны, которую можно было назвать «свобода». Его собеседник, мужчина лет сорока с хвостиком, в казенной одежде, небритый, – с другой стороны. Полицейский с непозволительно скучающим видом рассеянно наблюдал эту сцену.

– Еще восемь лет и шесть месяцев… – хрипловатым голосом прервал установившееся ненадолго молчание мужчина в форме заключенного.

– К сожалению, долго, сачжанним*, – подтвердил тот, что находился на «свободе».

Снова минутное молчание. Полицейский уже хотел прервать встречу, но они заговорили снова.

– Кстати, я дочитал ту книгу… – сказал тот, что был на стороне, где свободы не было. – Не так интересно, как предыдущая. Ты принес еще?