Я хочу заниматься и тем, и этим только с Тарантино Квентином

И тут я замечаю – внимание! – такие же кеды, как у меня!

Вау! Впервые я так рада человеку, который носит одинаковые со мной вещи. Обычно я ревностно отношусь к подобным ситуациям, так сказать, блюду свою индивидуальность. Но тут же – я в полном восторге от сходства вкусов. И не только вкусов.

Я вижу, что мы с ней обе «тощие секельды», как любит говорить моя бабушка Поля.

Но в Лиле всё очень гармонично.

Она прелесть!

Не могу знать, что подумала она при виде меня, но я же, как могу, сдерживаю порыв кинуться к ней в объятия!

Хотя обычно я вся такая холодная и скептичная.

Тьфу!

Собственно, тётю Олю я тоже успела оценить. Ничего примечательного, кроме такой же худобы. Словно мы с ними втроем были в Освенциме. Не дай Бог, конечно! Однако знаю по себе, что никак не могу поправиться, даже если обожрусь едой из МакДака. Только гастрит заработаю. Интересно, у них та же проблема? Или просто недоедают? Может, на диете сидят?

Чёрт, что за мысли!

Вообще пора бы уже что-то сказать.

– Добрый день!

– Оля, Лиля, это моя дочь Мирослава, – начал было отец.

– Можно просто Мира, – поправляю я.

– Да, она не очень любит своё имя, – продолжает наше знакомство отец.

Я вижу, что он очень нервничает. Ей-богу, как на экзамене!

– Мира, а это твоя тётя Оля и кузина Лиля.

– Приятно познакомиться, – говорим мы хором и смеёмся.

– Ну что, поехали! – командует отец и кивает мне в сторону места рядом с водителем. Я слушаюсь, хотя гораздо больше мне хотелось бы сесть сзади рядом с Лилей, чтобы разглядеть её получше.

Но всему своё время.

Погода, кстати, изменилась. Сквозь тучи начало пробиваться солнце. С детства я называю это явление «заикающееся солнце», потому что оно словно пытается что-то сказать, но тучки его постоянно перебивают. Фантазёрка я была. Впрочем, и сейчас есть чуток.

Отец, как истинный историк, начинает вещать про Садовое кольцо и московскую архитектуру, пока мы едем.

Я осторожно поглядываю в зеркало заднего вида на новоиспеченную родню. Обе смотрят в окно и заворожённо слушают отца. Массовый гипноз, не иначе. Ещё открытых ртов не хватает для пущего виду.

И тут Лиля замечает мой – наверняка любопытный – взгляд в зеркале, и улыбается в ответ. Мол, всё в порядке.

Я же смущённо отвожу глаза.

Не умею признаваться так сразу в откровенной симпатии.

Ведь обычно я сдержанна в общении.

Несколько минут спустя, отец говорит, что скоро мы окажемся недалеко от нашей с ним любимой кофейни. Дружно решаем переместиться туда, а потом – при хорошем раскладе – прогуляться пешком по Москве.

Что-что, а столик отец успел забронировать, и нас ждали.

Он пропускает меня к месту у окна, отчего мы с Лилей оказываемся прямо друг напротив друга. Она снова улыбается.

Я не могла и предугадать, что однажды у меня может появиться такая взрослая двоюродная сестра. Это крайне необычно осознавать…

Теперь отец комментирует меню и советует попробовать наш с ним любимый фисташковый десерт.

Замечаю, что тётя Оля явно смущена ценами заведения, а отец этого не понимает.

– Папа, ты же нас угощаешь, так? Я бы взяла карбонару, проголодалась, пока вас ждала, – небрежно бросаю я и вижу, как тётя Оля мгновенно успокаивается.

А папа так и не понял.

Когда заказ был сделан, наступает неловкая, но вполне предсказуемая пауза.

Лиля заговорила первой:

– Мира, если ты не против, я бы хотела остаться сегодня у тебя с ночевкой. У нас завтра запланирован с мамой поход по магазинам, а в понедельник я получаю приз за эссе и мы почти тут же уезжаем. А я думала пообщаться с тобой вдвоём, как-то по-девичьи что ли, – и смотрит на меня фирменным взглядом кота из «Шрэка».

Конечно, я ошеломлена этой искренностью. Но приятно.

– С радостью! И могу завтра составить вам компанию, я знаю несколько хороших магазинов молодёжной одежды.

Параллельно слежу за отцом и тётей. Оба явно обрадованы контакту детей.

– Если тебе нетрудно, то мы только «за», правда, мам?

– Конечно-конечно. Я, тем более, далека от моды. Но и мне необходимо обновить гардероб. Так что нам не только в молодёжные магазины, – с улыбкой говорит тётя Оля.

Отец не скрывает – что удивительно! – своих чувств:

– Девочки, как я счастлив, что мы теперь все вместе! Папа, храни Господь его душу, был бы тоже рад. Наверняка!

– Костя, прекрати, пожалуйста, нас смущать! И мы, ты знаешь, совсем ни на что не претендуем. Я писала об этом и Евгению Александровичу. У нас трёхкомнатная квартира в центре Саратова, однушку я мамину сдаю – недвижимость и деньги у нас есть!

– Ольга! Ну что ты начинаешь! Я же не про деньги говорил сейчас!

– Извини, Костя, просто мне не хочется, чтобы ты или Мирочка думали, что вот появились, дескать, родственники из провинции, которые теперь сядут на шею или, того хуже, потребуют наследство!

Тут я вмешиваюсь:

– Тётя Оля, я совсем вас не знаю и, да, признаюсь, у меня были такие мысли насчёт этой ситуации. Однако это нормально, учитывая, в каком мире мы живём. И хочу заверить вас с Лилей, что считаю даже адекватным, если вы потребуете наследство. Лично я совсем не против. Оно такое же ваше, как и наше.