Я - хороший!

Но как так получилось? Почему это произошло с ним? Не зря говорят, что можно привыкнуть к нужде, а ты попробуй привыкнуть к счастью. Не смог удержать счастье. Всему виной похоть, распущенность и разврат. Влезли в душу и заставили сделать ошибочный шаг.

Долго сидел у речки Руслан. Потом взял из машины остатки еды и бутылку водки, купленную по дороге. Рюмка за рюмкой бутылка опорожнилась, но на душе от этого спокойней не стало.

Оставив машину на берегу, побрёл к дому. Пьяный угар позволил перебороть стыд. Он, стоя на коленях, попросил прощения у Раи. Поклялся, что никогда больше не повторится такое.

— Я тебя не гоню, — сказала спокойным голосом Рая. — Спальня твоя. Только я для тебя умерла.

Руслан, взглянув в глаза Раи, несмотря на алкоголь, ясно понял, что места в её сердце для него больше нет. Наутро он собрал свои вещи и ушёл жить в дом родителей.

«Всё разрушил ради минутной слабости. Ради нескольких дней удовольствия разрушил семейное гнездо. Взял и отрезал половину жизни. Поделом тебе, Руслан. Поделом! Нашёл, что искал… — ругал он себя каждый день. — И кому ты теперь нужен? Але?! Она с тобой, пока ты ещё в силе. Пока есть деньги. А что потом? Даже дочки не простили отца. Смотрели на меня как на чужого человека…»

                                      * * *

Сегодня праздник. Первое сентября. Деревья скидывают пожелтевшие листья при каждом дуновении ветра. В воздухе витает яблоневый, рябиновый и цветочный запах. Дети, одетые по-праздничному, спешат в школу. Вот по главной улице идут два подростка, одетые нарядно, под ручку с мамой. Руслан остановил машину и стал наблюдать через затемнённое стекло. Так это же его дочери. Вон старшая — выпускница. А вот Юля, младшенькая. А Рая такая стройная, красивая и радостная. Кажется, даже помолодела. Идут, секретничая друг с другом, смеются. Счастье и радость на лицах. И нет никакого дела до одинокой машины с затемнёнными окнами. Прошли мимо, даже не взглянув.

Руслан проводил их взглядом и опустил голову на руль. Невозможно вернуть счастье и любовь однажды потерянные. Его глаза увлажнились и по щеке покатилась слеза. Верно говорят: что имеем — не храним, потерявши — плачем.

Эхо

Откуда-то еле слышно лилась музыка. Словно далекое эхо. То ли шумели белоствольные кудрявые березы на склоне Урала, то ли голоса игривых девушек пробивались через горы и, смешиваясь с журчанием родника, ласкали слух. Как бы там ни было — музыка была божественно бесподобна.

— О, Всевышний! Это, наверное, рай земной! — женщина, выйдя из машины, забыв про боли в ногах, с восхищением воззрилась на окружающую красоту. Всю жизнь она прожила в долине и вот впервые увидев горы, подпирающие небо, родники, бьющие из-под камней и весело бегущие по склону, от восхищения буквально онемела.

Она стояла, подперев бока руками, машинально поглаживая ноющую поясницу, и умилялась весеннему горному ветерочку, ярко-зелёным лепесткам деревьев, что тянут свои кроны к облакам вдоль-по склону величественных Уральских гор. Постояла так в немом восхищении, заправила седые пряди под белый платок, завязала узел платка поплотнее, застегнула на все пуговицы камзол и обернулась к детям.

Зять пожилой женщины раскладывал складные стулья и стол. Дочка доставала из машины пакеты с продуктами. Им было не до красоты здешних мест — не впервой.

— Мама, пойдём, спустимся к горной речке, умоемся с дороги. Не надо бы здесь особо задерживаться — мало ли чужих в незнакомых местах… Потом чаю попьём.

— Да, доченька. Путник должен быть в пути, а не отдыхать подолгу…

— Не спеши, мама, отдохни с удовольствием, — сказал зять женщины, раскладывая на столе продукты. — Ещё до озера ехать и ехать. Разомни ноги. Успеем ещё тронуться в путь…

В последние годы у женщины прямо беда с ногами: ноют по ночам, утром становятся как дубовые — надо по полчаса разминать, чтобы сделать первый шаг. Поэтому дочка с зятем уговорили поехать на Соленое озеро. Пожилую женщину не пугали ни расстояния, ни усталость, ни болезни. Только вот, мол, кошку, кур-уток и другую живность некому оставить. По правде говоря, это был только повод, не хотела беспокоить детей. Пусть одни съездят отдохнуть. А мы уж, как-нибудь, по-стариковски…

Тем не менее, несмотря на её причитания, дети сделали по своему: зять подготовил на заднем сидении место, что той царице — с помощью мягких перин и подушек; дочка живо собрала вещи-продукты в дорогу, передала всю живность соседям и ранним утром тронулись в путь. «Как вы обо мне заботитесь, так пусть ваши дети за вами ухаживают», — так в дорожную молитву вплелись материнские слова-пожелания.

Мать и дочь, держась за руки, аккуратно спустились по тропиночке, отгороженной кустиками дикого шиповника. Когда женщина обмыла руки-лицо ледяной водой из горной речки, так неистово текущей среди ущелья, в тот же миг почувствовала прилив сил и ее лицо тронула улыбка.

— О, Всевышний! — в это восклицание женщины вместилась вся благодарность, восхищение и радость.