Я хотел написать книгу, но меня чуть было не съел гигантский паук

— Я думаю, что к ней проникли, чтобы ей как бы почву подготовить. Ну, то есть, проследить, чтобы она наверняка сделала. Ну.

— А зачем?

— А зачем Булатова с Катей, так? Зачем этот долбоеб, как его там фамилия, девок мучил?

— Потому что это какая-то секта или типа того, — настаивал Семен.

— Ой, — махнул рукой Антон, — иди в манду со своими сектами.

— А как ты еще это объяснишь?

— Н-е з-н-а-ю! — чеканил Антон.

Они замолчали. Семен не стал говорить Антону, что его идея действительно интересная. Что в таком случае, если Антон прав и Наталье действительно «помогли», круг жертв сужается вокруг их службы. За исключением Егорова, который наверняка действовал по собственной инициативе без участия какой-либо группы, убийства выглядят уже не как «действия группы маньяков», а как «действия группы, решивший убивать сотрудников». Может это и не меняет дело на первый взгляд, но может помочь в понимании мотивов.

64

Преголя сегодня была чуть беспокойнее. Может, это от того, что катера ходят чаще, чем когда либо, может быть, она тянется ко мне. Каждым тяжелым взмахом волн, она пытается дотянуться до моего окна. Она видит меня и зовет. Наверное. Может, мне просто скучно.

Я ждал прихода нового пациента с чудесным красивым голосом. Если он скажет, что нигде не работает, я обязательно предложу ему попробовать себя в качестве диктора новостей на радио или ведущего.

В дверь тихонько постучали и человек невысокого роста с приятным голосом спросил «можно?». Я пригласил его внутрь и рукой указал на кушетку.

— Простите, доктор, мне лечь или сесть? — стесняясь спросил гость.

— Как вам будет удобно, — я сел в кресло напротив, — и, давайте договоримся сразу, я не доктор.

— О, — развел руками мужчина, — пожалуйста извините меня, я не знал.

— Все в порядке, я улыбнулся.

Мой новый пациент стал оглядываться по сторонам, изучая кабинет. Он осмотрел кирпичные стены, деревянные полы, отштукатуренные потолки.

— У вас невероятно красиво! — мужчина крутил головой и восхищенно смотрел на интерьер и отделку, — вы знаете, когда мы были маленькими, у нас не было ничего такого, что есть у других детей. У нас была маленькая квартира на первом этаже. И, временами, нас заливало, — он кашлянул, — нечистотами из канализации. Простите за подробности.

— Вы сказали когда мы были маленькими, — я подумал, что можно начинать, — у вас есть братья или сестры?

— Брат, — кивнул гость, — мы близнецы. Ну, внешне мы вообще не похожи, но сидели там у мамочки вместе. И до сих пор вместе ходим.

— Крепкая связь, — соглашался я.

— Очень, — он помогал словам стать тверже, вытягивая голову вперед и выкатывая глаза, — вы знаете, мы всегда вместе с ним! Мы с ним, что называется, не разлей вода не разбей топор!

— Никогда не слышал такого высказывания.

— Ну, да, так говорят. Да люди много что хорошего говорят. Но, вы знаете, — он остановился и стал говорить тише, — и плохого много говорят. О, да. Очень много плохого. И делают. Господи Боже мой! И делают-то сколько плохого…

— Согласен, — я нарочно перебил его, — но, давайте, для начала познакомимся?

— Ой ой ой, — ой хлопнул себя ладонью в лоб, — ой дурак! Меня зовут Николай. Николай Евгеньевич Смолевич.

Представившись, он протянул мне руку. Я сказал в ответ только имя и пожал его руку. Крепкое рукопожатие. Даже очень крепкое. Я бы мог предположить, что он работает в поле или на стройке. То есть, этот человек точно не занят трудом умственным.

— Я согласен с вами, люди часто бывают грубы, невоспитанны, — я старался подвести его к сути, — но вряд ли вас привело именно это, — он молча мотал головой, — Тогда что?

— Вы знаете, доктор, — нужно отметить, что эти его паузы нисколько не похожи на стандартные заминки от стеснения. Ну, обычно, обсуждая что-то деликатное, люди разгоняются, постепенно пытаются побороть стеснение и начать, — у меня не получается с женщинами.

— Что вы имеете ввиду? — я старался помочь ему, — не получается с женщинами, но получается с мужчинами? Или что?

— Господи Боже мой! — ошарашено ответил он, — с какими еще мужчинами! Вы что такое говорите! Это грех большой!

— Простите, — я дал заднюю, — мне просто нужно понять.

— Мне нравятся женщины, — продолжал он, — но, как бы вам сказать, не так, как остальным. Понять это сложно. Тем более вам. Не обижайтесь. Я просто пытаюсь сказать, что мне нужна помощь. Вы же доктор?

— Нет, — спокойно ответил я.

— А я думал, что доктор.

Мужчина смотрел на меня в упор. Я уже видел такой взгляд. Тут сложно было ошибиться: этот человек сумасшедший. Теперь, важно сохранять хладнокровие и переопределись его к кому-то из коллег.

— К сожалению, я не доктор, — начал я, — я психолог.

— И чем вы можете мне помочь? Ну, с этим самым?

— В вашем случае, я могу порекомендовать вам одного из своих коллег. Вы были когда-то у психиатра?

— Сейчас, — недоумевал Николай.

— Нет, я не психиатр. Но я могу дать вам контакты своего коллеги. Он — психиатр с большим опытом работы. Я уверен, что назначенное им лечение не только будет эффективно, но еще и быстро поможет вам! Сейчас я дам вам его визитку.