Я. Книга-месть

Я не кинокритик, благодарение небесам, иначе бы написал о каждом втором российском фильме: «Два с половиной часа мы можем смотреть, как режиссер Х сумел найти адекватную форму депрессивной Вселенной, в которой мы живем впавшими в разложение заложниками, являясь людишками, забывшими, что были когда-то чувства под названиями любовь, влюбленность и светлая грусть».

Если уж Павел Санаев, человек тонкой душевной организации (сужу по его душераздирающей и душеполезной книжке «Похороните меня за плинтусом», чудовищно экранизированной режиссером Снежкиным), снимает позор под названием «На игре», где коэффициент художественности ниже точки мерзости, где всякая девушка – проститутка, сыновья избавляются от родителей из-за квартир, закадычники стреляются на пикнике, люди – бесполые мымры, дети похожи на крыс, школьные учителя – закомплексованные садисты, милиционеры – педофилы, а люди в рясах помешаны на дензнаках и употребляют героин…

Как Вы относитесь к отечественному кинематографу?

Никак. Как к фотографиям с голыми бабами. Не трогает.

Можно, конечно, конвертировать в кино собственные неврозы и фобии, но можно это делать, как Вуди Аллен, а можно – как Николай Хомерики (читай: Хлебников, Бакурадзе, Гай Германика, кто там еще?).

Минувшим летом я на дне рождения известного продюсера оказался за столом с каким-то режиссером, чья картина про то, в каком дерьме мы живем, а на поверку – живут он и иже с ним, на ура прошла на «Кинотавре». Я тогда спросил режиссера: отчего дебют его столь беспросветный? Гений отделался абстрактным «такова правда жизни», а потом, обидевшись на мое эмоциональное «пошел ты на… с такой правдой!», эмоционально же возопил: «Зато как снято!» Сильная аргументация.

Там в самом начале девушку, бегущую по снежному полю, настигают менты, она оказывается беременной. После того как менты ее отмутузили, девушка рожает прямо во время допроса…

Никто у нас не снимает мелодрам. А молодым этого и не надо. Эталоны для них – «Яйца судьбы», Куценко и история про то, как дедушка изнасиловал внучку.

Я выбираю «Список Шиндлера», Шона Пенна и историю о любви. Такой вот я аватар.

Шифрин

Ефим Шифрин сделался писателем, в книге побрюзжал, что профессия его наследуется теми, для кого она – ежедневные фотосессии, и ехидно сказал, что, как Задорнов, «города не приговариваю» (имеется в виду бойкот, объявленный сатирику Владивостоком, после дивертисмента, исполненного сардонизма по отношению к жителям Дальнего Востока), но «просто работаю».

Людей смешу.

Зверев Серега – человек, живущий вопреки всем законам гравитации, физики и логики. Этого не понять презирающим, он играет, как и я до этой книги, принужденный скрывать свой широкий кругозор. Берет яркостью, сконструированной странностью, пугает перепадами температур настроения.

Первым дошел, что в шоу-бизнесе форма будет главнее содержания. Всегда.

Ему по хуй бунтарское реноме, но за одно то, что взрывает серость, СЗ нужно быть признательным.

Марк Рудинштейн

За последние несколько месяцев Марка Рудинштейна обозвали жрецом зла, магистром тьмы, цветком того же зла, контрацептивом, пидорасом и мразью.

Он в ответ обидчиков, цитирую: «пошлыми психами, наркоманами, ублюдками».

Дело обстоит так. Марк Рудинштейн, если пунктирно, продюсер, долгое время он был головой первого более-менее цивилизованного кинофорума и «Кинотавра», который в грозные лихие времена в Сочи противостоял всеобщему коллапсу, будучи при этом не только способом борьбы с атрофией артистической и режиссерской функций, но и изрядным продуктом энтертэймента (я ненавижу варваризмы, но их очень любят сам Рудинштейн и его оппоненты). И потом это слово еще всплывет.

Так вот, Рудинштейн разродился мемуарами, где Ярмольник, клан Янковских, Адабашьян, клан Михалковых выставлены – смотрите начало, цитату. Даже покойный Абдулов, который, сверх всего, назван воришкой.

Вот касательно ушедших, разнесенных в мемуарах в пух и в прах, спрашивают, из какого гранита высечено сердце М. Р., как двигалась по бумаге его рука, когда про Олега Янковского, народного идола, он писал, что тот – эгоист и пьяница, а вовсе не джентльмен?